Нюит. Ксения Вячеславовна Рашевская

испуганного взгляда с мужчины. Тот снял с себя пальто и, присев на корточки, протянул его ребенку. Она видела, как он двигается, как его губы складываются в слова, но все это происходило словно в замедленной съемке. Её мозг отказывался обрабатывать информацию, отказывался верить, что это происходит на самом деле. Девочка не двигалась, по-прежнему смотря на него с ужасом, не отпускавшим ее душу. Этот жест доброты казался ей лишь уловкой, способом заманить ее в ловушку.

      “Где твои родители?” – спросил мужчина. При упоминании о родителях она опустила глаза. Слезы снова потекли по ее щекам. Где она вообще оказалась? Ее сердце забилось с новой силой, и она зажмурила глаза. Ее тело дрожало, по щекам скатились слезы. Ее трясло, как лист на ветру, и ей казалось, что сейчас ее сердце выпрыгнет из груди. Мужчина наблюдал, не зная, что предпринять в этой ситуации, и укутал девочку своим пальто. Она дернулась, словно в этот момент могла бы броситься прочь, если бы только смогла. Но ноги не слушались, они были словно прикованы к земле невидимыми цепями страха.

      “Как тебя зовут?” – снова прозвучал голос мужчины. Он говорил почти отчаянно, вглядываясь в глаза ребенка, пытаясь понять, как ей помочь. Она молчала, снова опустив голову. Кончики ее пальцев болели от того, как сильно она сжимала колени. Она была уверена, что если скажет хоть слово, то этот мужчина… или кто он там… сделает с ней что-то ужасное. Мужчина глубоко вздохнул, опустил глаза и сжал ткань своей одежды. Он о чем-то задумался и замер. Снова повисло молчание. Но теперь оно было другим. Не гнетущим, а… напряженным. Словно перед бурей. Словно сейчас должно произойти что-то… неотвратимое.

      “Пойдем”, – аккуратно произнес он, поднимаясь. Его голос, хотя и был низким, теперь звучал мягче, словно вода, омывающая камни. Поправив одежду, он огляделся по сторонам. В этот момент девочка широко распахнула глаза, уставившись на мужчину. Его слова по-прежнему вызывали страх, но страх этот стал тише, как далекое эхо. Она все еще хотела исчезнуть, но в ее маленьком сердечке зародилось крошечное зерно надежды.

      “Пойдем, а то ты совсем замерзнешь”, – вздохнул он, на мгновение замолчав, словно подбирая нужные слова. “Я отведу тебя в теплое место. Там ты сможешь отдохнуть и согреться”.

      Край его пальто, которым он укрыл ребенка, чуть сполз. Мужчина протянул руку, чтобы поправить его, но остановился на полпути, словно боясь спугнуть маленькую птичку.

      “Я не буду тебя трогать, если ты не хочешь”, – тихо сказал он.

      “Не трогай меня!” – слабым, хриплым голосом напомнила она, хотя в этот раз в ее голосе было меньше отчаяния. Мужчина глубоко вздохнул, убирая руку и опуская глаза, погруженный в размышления. Он принялся что-то искать в кармане и достал слегка помятую фотографию. На ней был он сам и трое ребят, чуть старше девочки – одна девушка и двое мальчиков-близнецов. Они обнимались, смеялись, и в их глазах светилось счастье.

      “Эти ребята… они тоже когда-то заблудились”, – тихо произнес мужчина, и в его голосе зазвучала теплая