Нюит. Ксения Вячеславовна Рашевская

божественной плазмой и закаленные в самой сердцевине хаоса, отныне воссияют на скрижалях вечности. Не как имена обычных богов, восседающих на своих неприступных тронах, но как символы той силы, что рождается в горниле страданий, силы, что способна преобразить даже хаос в созидательную энергию. Они – дети тьмы и света, порожденные на лезвии ножа между отчаянием и надеждой, и их подвиг, оплаченный ценой всего, превзошел любые представления о героизме, известные небожителям.

      Один из древнейших богов, чье лицо помнило рождение и гибель галактик, приблизился к ним, протягивая дрожащую руку, испещренную письменами забытых заклинаний. Он коснулся их лбов, пытаясь проникнуть в самую суть их божественности, оценить остатки жизненной силы. И его лицо исказилось, отражая ужас увиденного. “Ничего,” – прошептал он, и этот шепот пронесся по рядам богов, словно ледяной ветер. “Они отдали всё. Мы не можем вернуть их к полноценной жизни. Лишь поддерживать тлеющий уголёк.”

      Богиня плодородия, чьи глаза обычно сияли жизнью и радостью, разрыдалась, осознав, что больше не сможет даровать им новое рождение. Бог войны, привыкший к крови и разрушениям, отвернулся, не в силах вынести зрелище такой самоотверженности. Бог мудрости, сгорбившись под бременем знаний, молча кивнул, принимая неизбежное.

      И в этот момент, под бледным сиянием нарождающейся Луны, было принято решение. Судьбы этих воинов отныне будут неразрывно связаны с её извечным танцем рождения, расцвета и угасания. Их последний вздох слился с первым лучом лунного света, и с тех пор каждый месяц, с появлением нового серпа в ночном небе, они будут являть себя миру – как младенцы, беспомощные и невинные, но как воплощение силы и опыта, закаленного в пламени битвы. С каждым днем, набирая мощь, они будут направлять течение вселенной, освещая путь всем существам, а когда луна начнет убывать, они, словно растворяясь в звездной пыли, будут возвращаться к истокам, чтобы вновь возродиться в новом цикле.

      Так боги, преисполнившись не гордостью, а смирением, и осознав величие подвига, даровали этим необыкновенным созданиям жизнь вечную, подчиненную таинственному ритму Луны. Отныне они – неотъемлемая часть самой структуры мироздания, навеки связанные с великим танцем звезд и Луны. Они – не просто боги, ноживое воплощение надежды, рожденной из пепла отчаяния, вечное напоминание о том, что даже в самой кромешной тьме может родиться свет, способный преобразить саму суть вселенной. Их существование – это клятва, данная всем мирам: память о самопожертвовании не умрет, а эхо их подвига будет вечно звучать в ритме Луны.

      Глава 2

      «Шорохи ночи»

      Озеро с кристально чистой и спокойной водой, лишь ветер иногда поднимает на поверхности воды легкую рябь. Лотосы жемчужной белизны с золотистыми тычинками покрывают всю поверхность озера. Ветер разносит по округе еле различимое благоухание этих райских цветов.

      Свинцовая тьма обволакивала берег, влажный от дыхания