Восемь Волков. Дарима Врум

стоял огромный круглый светильник на тонкой черной ножке с тремя лампами. Они загорелись, и пространство замигало короткими вспышками. Лампы кружили, множились, образовывали причудливые фракталы. Я не могла оторваться и даже не заметила, как единственное, что могла различить – это темный силуэт мужчины на фоне сплошного белого света.

      Окна с грохотом распахнулись, и кабинет, обернувшийся маленькой коробочкой, затопило, точно цунами, ослепительной яркостью. Внезапное ощущение полета защекотало внутри. Тело стало невесомым, и вот я уже со стороны наблюдала, как оно взлетает, ускоряется и размазывается по комнате.

      Затем то тут, то там стали появляться черные пятна, превращали все, к чему прикасались, в выцветшую пленку. Они сливались и разрастались, пока не поглотили меня полностью.

      И наступила тьма, а во тьме нарастал гул. Он становился все громче и громче, стал невыносимым и резко оборвался оглушающей тишиной. Я инстинктивно зажмурилась и открыла рот в безмолвном крике.

      – Вдох-выдох, – слова эхом разносились в пустоте моего сознания. – Почувствуй тяжесть в руках и ногах. Представь безопасное место и помни, как бы далеко ты ни отправилась, я буду рядом.

      Голос монотонный, я плыла по нему как по течению. Он доносился изнутри и, как вода, поглощал с головой, утягивая на дно. И вот я добровольно сдаюсь без возможности вынырнуть, даже вдохнуть, и оказываюсь уже не в кабинете, а где-то далеко в своих снах.

      – Скажи мне, где ты находишься?

      – В лесу, – ответила я, еле шевеля пересохшим языком.

      Резкий прилив прохладного ветра чуть не сбил с ног, заставил задыхаться. Я огляделась. Раскинувшаяся повсюду зелень пряталась в легком полумраке вечера. Лесная свежесть пробирала до самого нутра, вызывала трепет, ощущение страха и свободы.

      – Что ты видишь?

      Как только слова строчкой пробежали в голове, впереди вспыхнули два желтых огонька. Они становились все ближе и ярче, вынуждая щуриться.

      – Я вижу глаза.

      – Ты видишь глаза? – удивленно переспросил голос, пока нечто продолжало нестись навстречу. Два огонька плясали и прыгали, будто дразнили.

      Поднялся гул, и все поплыло. Голова обратилась в камень и потянула вниз, пульсируя болью. Тело пробило бесконтрольной дрожью.

      – Это зверь. Он приближается.

      – Ты в опасности? – слова превратились в бессвязную кашу, заглушаемую нарастающим грохотом.

      Все, что я видела – это слепящий свет, а все, чего мне хотелось – упасть на колени и свернуться калачиком. Я думала, если стану как можно меньше, то зло уйдет, но я становилась только больше. Меня распирало изнутри, я заполняла собой все, пока не лопнула, как воздушный шарик.

      И на мое место пришел страх, липкий, пахнущий сыростью и железом. Он пульсировал раненой плотью, бился дичью, подстреленной, но оставленной умирать. В то мгновение я была не собой, а той, что умела бояться, ведь ей было, что терять. Болезненное воспоминание вырвалось на свет: приглушенные голоса и страстное желание жить.

      – Помогите! Мама!

      Сильная