Охота на волков. Валерий Поволяев

маленький никелированный пистолет. Бобылев поморщился: «Не пистолет, а дамская пукалка, бестолковка, из которой хорошо только на мух охотиться…»

      У мертвого мужчины неожиданно приоткрылся один глаз – чистый, пронзительно черный, внимательный, и Бобылев, присев от неожиданности, вскинул автомат и также выстрелил в морфлотовца. Выстрел был одиночный, пуля вошла тому в лоб, по центру, прямо над переносицей, оставив там красное пятно, как у индийской танцовщицы, виденной Бобылевым в кино.

      – Гад! – громко выругался он, метнулся в коридор к Пыхтину. – Тебя ранило?

      – Несильно, – поморщившись произнес Пыхтин, – пистолет слабенький. Но перетянуть руку не мешает. Хуже было бы, если б ранило автоматной пулей.

      – Леха, все разговоры потом! Проверь квартиру, есть ли тут кто-нибудь еще?

      Пыхтин заглянул в одну комнату, в другую, ударил ногой по двери туалета, сшиб защелку, заглянул в кухню.

      – Никого. Их было только двое! – Добавил, восхищенно пощелкав языком: – Добра-то, добра… На грузовике не увезти, не то что на наших двух «жигулятах».

      Бобылев, раскинув на полу большой клетчатый плед, сдернул с инкрустированной тумбочки видеомагнитофон «Акай», поставил на плед, потом рядом поставил японский телевизор с черным экраном, затем – второй магнитофон, затянул на пледе узел.

      – Леха, дуй вниз с барахлом. И кавказца зови на подмогу. На атасе оставь Федорчука, ему здесь делать нечего.

      – Понял. – Пыхтин подхватил плед с аппаратурой, со стола – тяжелую хрустальную вазу, в карман сунул хрустальную шкатулку, в которой лежали женские драгоценности, снятые владелицей с себя на ночь – сережки, несколько колец с камнями, цепочка и браслет, а также дорого поблескивающие благородной желтизной золотые мужские запонки, замер, на секунду оглядываясь, но Бобылев нетерпеливо подогнал его:

      – Быстрее! Быстрее!

      Бобылев рассчитывал такие операции точно: семь-десять минут, больше нельзя – может появиться вызванная кем-нибудь из соседей милиция. Но семь минут у него есть точно. А если точнее, то все десять. Всегда, во всех операциях он будет иметь эти десять минут. Если же не повезет и недалеко окажется милицейский патруль или того хуже – собровцы или омоновцы, то Бобылев со своими ребятами перемелет из «калашниковых» любое ментовское подразделение.

      Да потом Бобылев обзавелся картой, где было проставлено более двух десятков неровно нарисованных звездочек – колючими козюльками этими были отмечены отделения милиции… Там, где отделение милиции находится рядом, Бобылев проводить операцию не станет – не дурак. Да и рисковать незачем.

      Он метнулся к секретеру, рывком растворил створки – теперь нужно найти деньги… Но не деньги – главное в этой квартире, главное – золото. Золото, золото… Оно здесь было, Бобылев чувствовал его, ощущал своей кожей, кончиками пальцев, были и дорогие каменья, бриллианты с изумрудами, и все это надо было обязательно найти. Он выдернул из секретера один ящик – ящик был полон разных кожаных