Когда зацветут яблони. Кэти Астэр

и очень творческой. Ты помнишь, как тебе нравилось рисовать, лепить из пластилина, танцевать?

      – Всем детям это нравится, разве нет? – в Нике внезапно проснулся скепсис. – Я помню тебя. Но ты выглядел совсем иначе.

      Она вздернула бровь и придирчиво осмотрела довольно помятого на вид заступника. По тем отрывочным воспоминаниям, что сохранились у нее о раннем детстве, ее вымышленный друг действительно напоминал маленького волчонка и уж точно не взрослого усталого мужчину с осунувшимся лицом и темными кругами под глазами.

      – Само собой, дети видят нас в другом обличье, – принялся объяснять Волчок. – Да и мы не молодеем, как и люди. Впрочем, в моем мире я все еще считаюсь юнцом – наше время течет иначе. Но здесь придется довольствоваться потрепанной шкуркой.

      Он ухмыльнулся шутке, и в его облике промелькнуло что-то звериное. Нике такие пояснения мало что дали, но уточнять она не решилась.

      – Так зачем ты пришел? – задала она куда более насущный вопрос.

      – А я никуда и не уходил, – огорошил ее Волчок. – Просто ты выросла, и по правилам я не должен был больше показываться тебе. Но я оставался поблизости. Не всегда, но приглядывал за тобой, насколько удавалось.

      – Зачем? – изумилась Ника. – Тебе разве не нужно было заботиться о других подопечных?

      Заступник снова замешкался, отводя глаза, и от девушки не укрылась его растерянность. Она требовательно уставилась на него, ожидая ответа.

      – Я совмещал, – негромко сказал Волчок. – Мне важно, как складывается судьба у тех, с кем мы когда-то дружили.

      – И как, ты доволен тем, как складывается моя? – с нарочитым вызовом спросила Вероника, в ней росло раздражение.

      – Вообще-то, не очень, если быть совсем честным.

      – Это еще почему? – Ника сложила руки на груди, неосознанно защищаясь.

      В тот момент она бы ни за что не призналась, что и сама была не слишком довольна собственной жизнью. Когда-то она в деталях представляла, какой успешной и благополучной станет годам так к двадцати пяти: интересная работа, значимая должность, высокий достаток, уютный дом и, конечно, любимый человек рядом. А, может, и дети. Словом, идеальное воплощение идеального плана, одобренного семьей.

      На деле же Вероника, бывшая школьная отличница и дипломированная выпускница столичного ВУЗа, совершенно нелепо растерялась, выйдя в открытое море взрослой самостоятельной жизни. Оказалось, что все ее былые заслуги совсем неинтересны работодателям, которые раз за разом давали ей от ворот поворот, а личную жизнь не так-то просто наладить, не обладая, по ее мнению, ни выдающейся внешностью, ни особым девичьим очарованием. Да и к полученной профессии – по наводке родителей Ника поступила на перспективный факультет рекламы – она так и не воспылала любовью, оттарабанив пять лет скорее из чувства долга, чем по велению сердца. Ее представления о специальности шли вразрез с нудной программой, далекой от современных тенденций или, на худой конец, хоть сколько-нибудь увлекательного