В середине апреля. Анастасия Нуштаева

зовут Ицпапалотль! Я богиня судьбы и растений у ацтеков!

      Она так не походила на Мокошь, богиню судьбы у славян, что Леля невольно поморщилась. Раньше она думала, что, если боги властвуют над одним и тем же, то и внешность у них примерно одна и та же. Но эта девушка не напоминала Мокошь. Хотя она вообще ни на одного знакомого Леле бога не напоминала. Тонкая, с длинными лапками, как комарик, она и лицом сильно отличалась от привычной Леле славянской внешности.

      – Че? – сказала Леля.

      Тут же она поняла, что прозвучала грубовато, и поспешила исправиться, но девушка ее опередила:

      – Понимаю, ты привыкла к примитивным именам. И сейчас даже не запомнишь мое полностью… Тогда можешь звать меня Ица! Или папа!.. Но не как «отец», а как па-па… по слогам, одинаковое ударение на обе «а»… Или можешь называть меня Лотль! Почти как «Леля»! Класс!

      – Хорошо, – сказала Леля. – Ица. Пойдет?

      Ица закивала. Она стала жужжать непонятно о чем. А Леля подумала, что лучше в толпе молчать, чем вежливо слушать лишь бы кого. Эгерия не начинала экскурсию, хотя время вроде уже подошло. Леля посмотрела на Сему, ища поддержки, но тот наслаждался своей немотой.

      – Какая милая собачка! – воскликнула Ица.

      Она постоянно что-то восклицала, но эти слова выделились из ее речи. Сема приподнял морду, но Ица ничем его не зацепила, поэтому он снова опустил ее на лапы.

      – Можно погладить? – спросила она у Лели.

      Леля хохотнула, а Сема недовольно тявкнул, и глянул на нее, прищурившись. Наверное, это означало, что он против того, чтобы его гладили чужие женщины. Но Лелю так позабавило, что Ица посчитала ее хозяйкой Семы, что не смогла отказать себе в удовольствии немного позлорадствовать.

      – Конечно, можно! – сказала она. – Он у нас ласковый!

      – У нас? – спросила Ица, присаживаясь на корточки рядом с Семой.

      Она тянула руку Семе меж ушей, а тот отводил морду так далеко, как мог. Но в конце концов Ица до него добралась.

      – В смысле, у богов Нави. Он наш…

      Леля не договорила. Едва дотронувшись до шерсти Семы, Ица вскрикнула и отшатнулась. Словно ошпарилась.

      – Проводник, – закончила Леля.

      Ица тяжело дышала и прижимала к себе руку, которую словно бы поранила. Когда она перевела взгляд на Лелю, та испугалась.

      – Что случилось?

      – Почему ты не сказала, что он тоже бог?! – от милого до оскомин тона Ицы не осталось и следа.

      Леля растерялась. Она глянула на Сему, который вскочил, и, медленно переставляя лапы, шел к Ице.

      – Я же сказала, что я богиня судьбы! – продолжала Ица. – Я вижу судьбу, когда касаюсь чужого тела!

      Хоть в этом они с Мокошью походили друг на друга. Только легче от такого знания Леле не стало. Она не знала, как успокоить Ицу, которая теперь походила на раздразненную осу.

      – Извини я…

      Ица не перебивала, просто Леля не договорила. Она не знала перед чем извиняться, потому запнулась и молча уставилась на Ицу.

      – Ну раз уже коснулась, – сказала Ица. Сема был в прыжке от нее. – То могу рассказать.