В середине апреля. Анастасия Нуштаева

если желаете пройти по нему, приходите… – Эгерия запнулась. Она глянула в сторону древних развалин, и сказала: – Хотя на самом деле это не так уж интересно, так что вообще туда не ходите.

      Никто не спорил и вместе с Эгерией все двинулись дальше.

      Леля задержалась, чтобы рассмотреть развалины. Никаких табличек она не обнаружила, поэтому сама попыталась вспомнить, что они значат. Но ничего в голову не приходило. В человеческой жизни Леля зналась на славянской мифологии. А вот с древнегреческой и древнеримской была знакома поверхностно. Поэтому название Диона ничего ей не говорило.

      – Они и его сюда перенесли.

      Леля вздрогнула. Она обернулась и увидела Сему. Человека. Тот щурился и, уперев руки в боки, смотрел на развалины.

      – Что ты устроил? – спросила Леля, впрочем, вся ее злость уже давно растаяла.

      – Я просто хотел дружить! – воскликнул Сема. – А это хамло…

      Сема провел рукой по ягодицам, словно его до сих пор преследовало эфемерное чувство надкушенного хвоста.

      – Пришлось улетать, чтобы он на мой след не напал.

      Леля спорить не могла и не хотела. Она кивнула в сторону разрушенного селища и сказала:

      – О чем ты?

      – Дальше по экскурсии лабиринт Минотавра…

      – Что?! – воскликнула Леля и добавила: – Но он же на острове Крит находится!

      Леля не сомневалась, что раз лабиринт есть на Олимпе, то это настоящий, а на острове – подделка. Но Сема сказал:

      – Это реконструкция. Как и Дион. Настоящий, кстати, находится неподалеку, у подножия Олимпа.

      – Но зачем они здесь? – сказала Леля.

      Семе она верила, но его слова звучали как выдумка.

      – Для туристов.

      Леля фыркнула.

      – Нет, правда. На Олимпе и в обычное время, когда нет собрания, довольно много… иноземцев. Местные боги просто решили сделать из Олимпа туристическую достопримечательность. Поэтому многие сюда приезжают просто так, понимаешь? И, собственно, мифология древнего Рима и древней Греции процветает. О ней не просто помнят. Ее хорошо знают.

      Сема умолк, и Леля тоже молчала, пялясь на развалины. Она не знала, что ответить. Что-то ей все это напоминало.

      – Не представляю, чтобы в Навь кто-нибудь приезжал на экскурсию. Хотя и у нас есть на что посмотреть.

      Леля сказала последнее и задумалась. Что у них есть посмотреть?.. Хотя что было посмотреть на Олимпе до того, как здешние боги решили возвести «реплики» настоящих исторических мест?

      – Да. – Сказал Сема. Он услышал в голосе Лели сомнения и потому добавил: – Например, как Нимфея, презирающая одежду, забывается и откидывает все-все волосы за спину.

      Леля встрепенулась.

      – Ты видел?

      – Нет!

      – Но мечтаешь?

      – Отнюдь, – сказал Сема, но прозвучало не так уверено, как «нет».

      Леле безумно хотелось продолжить пытать Сему. Даже она не видела Нимфею с полностью откинутыми волосами, хотя они подружились, едва Леля пришла в Навь.

      Но