Легенды Древней Руси. Григорий Николаевич Меньщиков

хочешь жить.

      Ратибор сглотнул, отступая к костру. Остальные уже проснулись, держа оружие наготове. Добрыня выругался, Боян молча смотрел в туман, а Ждан что-то шептал, склонившись над землей.

      – Он близко, – сказал Велеслав, доставая из мешка горсть сушеной травы. – Надо задобрить его.

      – Задобрить? – Добрыня шагнул к нему, сжав кулаки. – Я не буду кланяться какой-то твари из болота!

      – Тогда умрешь, – холодно ответил Велеслав и бросил траву в костер. Огонь вспыхнул зеленым, и запах стал резким, как от горелой смолы.

      Туман дрогнул, и из него донесся смех – низкий, булькающий, будто вода кипела в горле. А потом озеро взорвалось движением. Волны ударили о берег, и из воды поднялись новые утопцы – десяток, а может, больше. Их тела были скрючены, кожа свисала лохмотьями, а глаза светились тусклым светом, как у глубоководных рыб.

      – К бою! – крикнул Боян, и отряд бросился вперед.

      Битва была яростной, но короткой. Добрыня зарубил двоих, размахивая мечом с ревом, Боян отсек голову третьему, а Ждан двигался быстро и тихо, всаживая нож в спины тварей. Ратибор держался позади, пока один из утопцев не бросился на него. Юноша ударил мечом, попав в плечо, и тварь рухнула, но тут же схватила его за ногу, потянув к воде.

      – Нет! – Ратибор рубанул снова, отсекая руку, и отпрыгнул назад.

      Когда последний утопец растворился в грязи, дружинники стояли, тяжело дыша. Но победа не принесла облегчения. Туман стал гуще, а смех водяного звучал громче, ближе.

      – Он не остановится, – сказал Велеслав, вытирая кровь с рук. – Пока мы здесь, он будет посылать их.

      – Тогда пойдем к нему сами, – прорычал Добрыня. – Вытащим его из воды и прикончим.

      – Ты с ума сошел? – Ратибор уставился на него. – Это не медведь, не волк!

      – А что ты предлагаешь, малец? Сидеть и ждать, пока он нас всех утащит?

      – Он прав, – вмешался Боян. – Мы не можем бежать. Надо найти его логово.

      Велеслав кивнул, хотя в его глазах мелькнула тень сомнения.

      – Есть старый обряд. Можно вызвать его на берег. Но для этого нужна жертва.

      – Какая жертва? – спросил Ждан, впервые заговорив громко.

      – Кровь, – ответил Велеслав. – И не просто кровь. Кто-то должен отдать часть себя.

      Добрыня выругался, Боян нахмурился, а Ратибор почувствовал, как желудок сжался.

      – Я сделаю это, – тихо сказал Ждан, шагнув вперед. – У меня старый долг перед Велесом. Пусть это будет моей платой.

      Никто не возразил. Велеслав достал нож с костяной рукоятью, провел лезвием по ладони Ждана, и кровь закапала в грязь. Потом он бросил в воду амулет – тот самый, с фигуркой Велеса – и начал шептать слова, старые, как лес.

      Озеро задрожало. Волны пошли кругами, и из глубины поднялась фигура – высокая, сгорбленная, с длинными руками, что свисали до земли. Водяной. Его тело было покрыто тиной, лицо – наполовину человеческое, наполовину рыбье, с широкими глазами и ртом, полным острых зубов. Водоросли шевелились на его плечах, как живые, а голос, когда он заговорил, был тяжелым, как камень.

      – Вы