Человеческая стая. Ольга Асташенкова

настолько болезненным, что она и сама обрадовалась умолчанию. Зато совсем иначе повела себя Лина.

      – А я видела, ты ревела, – Полю на перемене встретил шквал внимания главной красавицы класса и её рыженькой подружки Наташи. Когда девочки приблизились к её парте после звонка – Лина впереди, а Наташа чуть сзади, – Поля не ожидала беды. Она всё ещё думала о Мише. То, как поступили с ним, и то, как отреагировал он, не укладывалось в голове. Для подобного поведения не могло найтись причин – у Поли не получалось их осознать. Литературные герои никогда так не сделали бы, они бы вели себя благородно. Поля с каждым разом всё больше убеждалась: в реальном мире что-то не так. Механизм, работающий в книгах, безнадёжно сломан в действительности. Думая об этом, Поля совсем не ожидала новой опасности, когда Лина заговорила.

      – Ревела как маленькая, – продолжала девочка, а Наташа тихонько хихикнула. – Какая же ты глупая! Наверное, оттого что безотцовщина.

      С тех пор, как стало известно, что отец с Полей не живёт, Лина часто называла её именно так. Презрительно морщила нос и приподнимала верхнюю губу. Словечко пришлось по вкусу и остальным. Только через много лет Поля стала понимать, что им всем, кроме Лины, не было дела, есть ли у неё отец. В первом классе они, возможно, даже толком не знали, кто такая безотцовщина. Но слово звучало хлёстко, похоже на «деревенщина», и должно́ было обижать. Лина начала, а все повторяли за ней.

      – Видишь, Осипова, ты такая мерзкая, что тебя даже твой отец не любит! – гнула своё Лина. – Может, ты вообще из пробирки11?

      – Не, её аист принёс, – подхватила Наташа.

      – Точно, её никто не хотел, а аист взял и подкинул. Надо же было такую хоть куда-то деть! – Лина хихикнула.

      А Поля не умела им ответить. Ещё не отболело происшествие прошлой перемены, и Лина не ждала, когда оно забудется. Била, пока болит. Слёзы, едва утихшие на уроке, вновь потекли. А девочки засмеялись.

      Поля знала, что это несправедливо. Но в глубине души шевелилось сомнение, гадкое как червяк и тревожное как огонь на ветру. Забытые слова, слышанные в раннем детстве, взгляды соседей – неосознанные и недопонятые, ссоры матери с бабушкой Настей – всё это сжалось в один солёный комок и заставило Полю заплакать.

      Мать, как всегда, забрала Полю из школы, но не обратила внимание на её тревогу. А Поля по дороге домой так и не решилась спросить, правда ли, что никто не хотел её рождения.

      Едва они зашли в квартиру, зазвонил телефон, и мама, наказав Поле делать уроки, отправилась на кухню говорить с тётей Раей.

      Поля сидела и ждала, когда они закончат, чтобы наконец спросить. Уроки в голову не шли. Тётя Рая, как назло, всё говорила и говорила – если она натыкалась на плодотворную тему, не смолкала часами. Поля слышала мамины тихие «Ага», «Угу» и иногда «Конечно, Раечка». Разговор очень затянулся. И тогда Поля сделала то, что делать было нельзя. Она полезла на мамину полку. Мать не скрывала, что хранит там, но редко показывала свои ценности Поле. От этого та любила их рассматривать. Сейчас

11

Первый ребёнок появился на свет с помощью экстракорпорального оплодотворения в 1978 году, в СССР – две удачные попытки в 1986 году, в описываемом 1992 году рождение детей таким образом не было обычной ситуацией, но активно развивалось и уже могло стать предметом шуток. Тем более что у Лины отец был связан с наукой и, конечно, следил за последними достижениями в разных областях.