После человека. Рассказ. Олег Харит

эти бумаги, наталкиваюсь на письма к жене, к детям, которых никогда не видел. Я слышу, как на улице завывает сирена, и в ответ стреляют. Я выбегаю к двери, вижу трупы по всей улице. Мой командир орёт мне, что приказ: брать еду, ломать замки, выносить всё. Я поворачиваюсь к нему, пытаюсь возразить, но что-то внутри меня уже давно сломалось, я вновь делаю то, что велят. Я проснулся в холодном поту и увидел, что Мэри не на своём месте. Я поднялся, заметил её силуэт в лунном свете, она стояла у проржавевшего автомобиля, держала руку на капоте, как если бы слушала шёпот металла. Её глаза были закрыты, лицо показывало смесь печали и покорности. Я тихо позвал, она вернулась, обняла меня, она старалась меня успокоить: «Мы идём дальше, мы спасёмся».

      Утром я обнаружил, что многих не хватало. Казалось, осталось всего трое или четверо. Я не знал, как звать их по именам, я видел только расплывшиеся фигуры, слившиеся с формами моих рук, ног, плеч. Мэри оставалась рядом, её взгляд был исполнен решимости, хотя мне казалось, что она уже не та женщина, которую я когда-то любил. Она скорее напоминала часть меня, мою плоть, переплетённую по краям с моими костями. У нас не осталось иных желаний, кроме движения вперёд. Мы вышли на дорогу, повели свои ноги ещё дальше. Я смотрел на следы за спиной, которые стремительно заполнялись вязкой субстанцией, съедали отпечатки и делали полотно дороги почти гладким.

      Сквозь мутные заросли я пытался разглядеть небо, где диск солнца висел безрадостным пятном. Я мысленно повторял себе, что ещё дышу, ещё способен думать. В голове всплыли слова командира: «Всё ради будущего поколения, Джон, всё ради выживания». Я ответил ему тогда: «Так точно». Я верил, что всё делаю правильно. Но сейчас я понимал, что мы, лишённые человечности, шли через выжженную землю, где каждый наш шаг поглощал тех, кто оставался рядом.

      Мы добрались до обочины, остановились у очередной таблички, частично сорванной ветром и временем, прочли неразборчивое название, которое заставило меня вспомнить, что ранее мы говорили о Париже. В сердце защемило. Кто-то тихо спросил, не грезится ли нам дом. Я промолчал. Я знал: позади только руины и следы, которые исчезают сразу, как мы уходим дальше. Никто из нас не хотел оглядываться и признавать, что мы утратили самих себя.

      Мэри позвала меня вперёд, сказала, что дальше, возможно, найдем хоть каплю пресной воды. Я кивнул, не зная, что творится у меня под кожей, слышал только пульсацию, видел, как Лиза растворяется в моём боку, становясь одной плотью с моими рёбрами. Дождь мог бы смыть эту реальность, но дождь давно перестал быть прозрачным. Мы шагнули дальше, надеясь, что жизнь ещё имеет смысл, хотя внутри меня зрело понимание: мы давно перешли черту. Когда-нибудь придёт миг, и зеркало поставит нас перед истиной. Но пока мы шли вперёд, оставляя за спиной всё меньше следов и всё больше призраков, которые становились частью меня, заполняли мою плоть, мои сны, моё молчание.

      ГЛАВА 3: ТЕПЛО ЧУЖОЙ РУКИ

      Я шёл,