Солнце в полночь. Александра Казакова

они не виноваты.

      На следующее утро я зашла в класс. Уже привычным движением руки смахнула кнопки со стула. Учительница решила всё-таки уделить внимание обычным ученикам. Проверила присутствие. Я со своей второй парты обернулась назад: на шкаф, кряхтя, лезет умный аутист. Все решили не обращать внимания, надоест – сам слезет. Васю вызвали к доске. В ту же минуту в класс зашёл директор. Тут вместе с Васей к доске вышел светленький и… сделал лужу на полу! Ровно в ту же минуту со шкафа сделал то же самое рыжий. Директор сказал, что лавочку инклюзии пора закрывать. Дежурному пришлось убирать; учительница слегка покричала и продолжила урок.

      С того дня особенные стали тихими, зато оставляли мокрые сюрпризы в чужих вещах. Всё-таки между собой социализация получилась, но под лозунгом "два дебила – это сила". Подгузники не помогали: это не недержание, а именно такое поведение. Уже не знали, куда всё прятать. Шторы сняли, ещё и в целях пожарной безопасности. Могли забежать в чужой класс и нашкодить на полу, наплевать, что других подозревают и время урока уходит на уборку. По физкультуре оценки рисовали, а то к девочкам в раздевалку лезли и мальчикам тоже мешали. Пока ждали учителя, светлый отрезал Насте волосы. Тогда вызванная мама сказала, что волосы – это даже не больно, новые вырастут. На что эту маму предложили побрить просто так, ведь это не важно, что она не хочет.

      Дети стали массово проситься на семейное обучение. Я и думала: что теперь? Современное образование – это всем обычным уйти из школы, пусть только особенные приходят стоять на ушах? Не назвать ли нам кошку кошкой, то есть комфортную для них школу отдельной и коррекционной? Ещё только начало октября! С нынешними законами есть заманчивая перспектива "помогать в социализации" таким до конца школы. Мотать срок, как в тюрьме, семь лет – до конца одиннадцатого класса. Такой дают за смертельную аварию. Можно, конечно, подрасти и уйти на семейное обучение, можно в училище после девятого. Но почему обычные дети, для кого предназначена эта программа, должны так прогибаться? А в жизни какая инклюзия будет? Как на Западе, где программа обычной школы и есть наша восьмая? Терпеть и всё время бояться, что люди вокруг что-то вытворят, но лечить голову их никто не сможет отправить – нетолерантно же? Это всё-таки не котики, а люди, как будут жить эти ребята с заработанной в классе репутацией? Есть работа для умственно проблемных, но там, во-первых, надо что-то уметь, во-вторых, надо прилично себя вести. Туда берут после оплёванной коррекции, но не после отсидки в обычной школе.

      Про инклюзию писал ещё Льюис во второй части "Баламута". Эскадра движется со скоростью самого медленного корабля. Урок не должен напоминать пробку на МКАДе, когда все сорок пять минут класс ждёт, пока закоренелый двоечник стоит у доски с простым заданием и в итоге ничего не напишет. Хоть бы на место его посадили думать, а другой бы пока другое решил. Я за максимально возможное разделение по группам. Перерос группу? Перешёл в другую без проблем. Клеймо на человеке? Ой, как будто никто не заметит, что в сильной группе он не справляется.

      Я