Хайо, адотворец. Мина Икемото Гош

потерла символы на ладонях Хайо, будто бы они могли сойти с кожи. Конечно, они не могли.

      – Я так понимаю, ваша демоница отправила вас сюда, чтобы вы устроили здесь ад, который мы заслужили чем-то, что ей не по душе?

      – По мнению демоницы, здесь, на Оногоро, выращивают хитоденаши.

      Улыбка медленно сползла с лица богини.

      – Она говорила об этом с уверенностью.

      Мансаку затаил дыхание. Они ждали реакции богини.

      Богиня кивнула – медленно, задумчиво, в той же манере древней черепахи.

      – О, но это выставит нас в дурном свете, не так ли? Мир теперь решит, что мы специально поддерживаем болезнь, чтобы иметь возможность торговать лекарством. – Она мягко похлопала Хайо по рукам и хихикнула. – Постарайтесь рыскать по острову как можно тише, иначе духи, которых вы ищете, могут вас услышать и затаиться.

      Хайо не была уверена, что все поняла правильно, но нутром чуяла, что это и не предполагалось.

      – Так вы не будете препятствовать нашему пребыванию на Оногоро?

      – Посмотрим. – Богиня сжала ладони Хайо жестом родной бабушки. – Давным-давно я слышала, что за услуги адотворцев платят жизнями – им нужно тепло живого духа, чтобы растопить печать. Это правда?

      – Правда, – ответила Хайо. – Но если мне дано не особое поручение, то целой жизни многовато. Хватит месяцев, дней, даже минут.

      – Деньги тоже подойдут, – добавил Мансаку. – Деньги – это как бы жетоны жизни.

      – Если речь не идет, как вы сказали, об «особом поручении». – Сердце Хайо сжалось. Богиня знала больше, чем показывала. – Можете объяснить, что именно происходит в таком случае?

      Не врать. Это богиня, и она последнее препятствие на пути к Оногоро.

      Хайо сглотнула страх и расправила плечи.

      – Точно не скажу, мне никогда не приходилось этого делать, – призналась она. – На моем пути попадаются трупы. Некоторые люди могут умереть раньше положенного им срока, но не из-за меня. Ремесло адотворца просто приносит мне тела. А потом… потом я беру все, что полагается, у того, кто дал поручение.

      Богиня молчала, вперив взгляд в Хайо.

      – Ты полна страхов. Мне это нравится. Что ж, сектору управления местью Оногоро новая кровь не помешает. Да, теперь я вижу, что этому перенаселенному и пугливому острову ты окажешь значительную услугу. – Богиня откинулась на спинку кресла и широко улыбнулась. – Я пропущу вас обоих на Оногоро.

      Мансаку победно сжал кулак под столом. Хайо склонила голову:

      – Благодарим вас, божественная госпожа.

      – О, не стоит. Я всегда считала, что удача и несчастье вместе принесут этому миру больше пользы, если мы будем помогать друг другу. – Богиня взяла белую нефритовую печать и окунула ее в чашу с киноварью. – Давайте руки, дорогие мои.

      На тыльной стороне их кистей появился красный штамп-магатама. По костяшкам пальцев Хайо пробежал теплый ветерок, магатама сверкнула и растворилась в коже.

      – Готово. –