Бегство в пустоту. Александр Чернов

Она была красива, но не той, яркой вызывающей красотой, при взгляде на которую невозможно отвести взор. Отнюдь. При первой встрече можно было скользнуть по лицу девушки взглядом и не обратить на нее внимания, а вот уже при втором, а то и при третьем взгляде можно было увидеть, что она очень красива. У нее была гладкая матовая кожа, нежный овал лица, большие зеленоватые глаза с длинными, возможно, нарощенными ресницами, что, впрочем, не портили ее, а наоборот, придавали глазам детскую наивность и некую томность; сочные губы, идеальной формы нос, высокий, спрятанный за челкой чистый лоб и модернезированные с помощью татуажа брови вразлет. Как я уже говорил, не каждый мог разглядеть с первого взгляда в девушке красавицу, но я-то не каждый, и я с ходу разглядел, потому и портрет дочери Леденевой и, очевидно, сестры Ильи Леденева получился таким ярким, на мой взгляд, и впечатляющим.

      – Вы, я так понимаю, частный сыщик, – хлопнув глазками, спросила девушка.

      Черт, и откуда такое чудо в этой глуши? Я подобрал слюни, которые распустил, глядя на девушку, и с радостным видом закивал:

      – Да, он самый.

      – Ну, что ж, заходите. Поговорим, – многообещающе сказала девушка, наконец-то пропуская меня на территорию участка, и прикрыла за мной калитку. – Следуйте за мной, – проговорила она и двинулась в сторону дома.

      По выражению лица все еще стоявшей посреди двора мамаши, которой мне очень хотелось показать язык, было понятно, что она недовольна моим вторжением в ее владения, но мнение дочки в семье, видимо, было не последним. Поэтому, смирившись с тем, что ей все же придется дать непрошеному гостью интервью, она сдвинулась с места и тоже пошла по направлению к дому.

      Мы так и шли гуськом – впереди мамаша, следом дочка и замыкал шествие ваш покорный слуга частный сыщик Игорь Гладышев. Я шел позади матери и дочери и, глядя на их фигуры, разительно отличающиеся друг от друга, думал о том, что неправа поговорка, гласящая, будто от «осинки не родятся апельсинки». Родятся, и еще как. Было удивительно, как у такой, мягко говоря, не очень красивой и не фигуристой женщины, могло родится столь чудесное создание. Загадка генетики. Хотя, может быть, законы генетики и работают, и в молодости мамаша была такой же хрупкой, как дочка, а в старости дочка станет такой же бесформенной, как мамаша. Но пока такая метаморфоза с дочкой не произошла, будем ею любоваться.

      Наша процессия поднялась по ступенькам крыльца и втянулась в дом. Мы оказались в просторном холле, на противоположной стороне которого была деревянная лестница, ведшая на второй этаж, и высокое окно. Справа расположены две двери: одна, стеклянная, в кухню, другая, глухая, предположительно в санузел. Первая дверь слева вела в гостиную, а следующая уж и не знаю куда, может быть, в бойлерную. В доме тоже были во всевозможных емкостях цветы. Прямо фанатки флористики эти мамаша с дочкой.

      Девушка толкнула опять-таки стеклянную дверь слева в гостиную и предложила:

      – Проходите.

      На сей раз мамаша