По закону плохих парней. Эйс Аткинс

впустил внутрь. Когда же Квин приблизился на два фута, Бум просто произнес:

      – Что случилось, Квин?

      Квин взглянул сверху вниз на массивные плечи и затылок друга. Вокруг шрама у основания черепа волосы росли неровным ворсом. Несмотря на то что на улице было не выше нуля градусов, одет он был только в несвежую нижнюю рубаху, расстегнутую на груди, и светло-оранжевые брюки арестанта. В последний раз, когда Квин его видел, Бум тренировал полузащитников команды школы, в которой они прежде учились, и гордился тем, что получал дополнительную плату за службу в Национальной гвардии. Несколько лет назад Бума послали в Ирак для охраны транспортных колонн, где он пострадал он взрыва самодельного взрывного устройства и некоторое время провел на лечении в госпитале Уолтера Рида.

      Обойдя Бума, Квин увидел, что у него осталась лишь левая рука. Черную щеку пересекал сморщившийся шрам. У него были ввалившиеся усталые глаза, шнурки армейских ботинок развязаны.

      – Я пожму твою руку, но левую.

      – Чем ты занимаешься? – спросил Квин.

      – Чиню кувалдой счетчики оплачиваемого времени на автостоянке.

      – Одной рукой?

      – Разве я могу по-другому?

      Эта единственная рука была массивнее той, что Квин помнил прежде. С мощным предплечьем и бицепсами, на которых проступали крупные вены. Квин предположил, что рука увеличилась, выполняя двойную работу.

      – Хочешь выйти отсюда?

      – Как? Я не смогу оплатить залог.

      – Я оплатил его.

      – Знаешь, это уже другое дело, – сказал Бум. Он оторвал взгляд от реки и взглянул в глаза Квину в поисках чего-то, внушающего сомнение. Бум часто делал так.

      Квин протянул ему свою левую руку.

      – Ты веришь, что Уэсли стал шерифом? – спросил Бум.

      – Исполняющим обязанности шерифа.

      – Кто его заменит? Лили?

      – Она говорит, что не хочет быть шерифом. Кто-нибудь придет ему на смену.

      – Да поможет Господь сумасшедшим и детям.

      Квин ехал на север вдоль берега реки, а затем резко повернул на запад в район пастбищ и обширной задымленной территории целлюлозно-бумажного комбината. Проезжая мимо «Квик-Марта» Варнера, он остановился и купил Буму пару хот-догов и кока-колу. Расспросив Бума о взломе, он продолжил путь, пока они не выехали на проселочную дорогу, ведущую к старой ферме. Деревья за широкими пространствами невспаханной земли выглядели темными безжизненными скелетами.

      – Как Афганистан?

      – Райский сад, – ответил Квин.

      – Знаешь, я каждый божий день просыпаюсь и воображаю, что все еще нахожусь там.

      – Мои сны в ночном видении – зеленые. Это не признак болезни?

      – Довольно скверная болезнь, – отозвался Бум. – Ты когда возвращаешься?

      – Может, и не вернусь, – сказал Квин. – Я либо поступлю на военную службу, либо стану инструктором по подготовке рейнджеров.

      – В то время как твои парни будут участвовать в боевых операциях.

      – Да.

      – Ты стареешь, Квин.

      – Да, старик, в двадцать девять лет.

      – Твой член еще работает?

      – В