По закону плохих парней. Эйс Аткинс

и рассказывая Квину, что последние четыре часа провел, разыскивая группу подростков, которые вломились ночью в магазин мистера Варнера и похитили десять фунтов мяса для гамбургеров, несколько булочек, кетчуп и четыре галлона сладкого чая.

      – Я колесил по окрестностям, пока не почуял запах гамбургеров, потом пошел в лес, где они устроили пикник. Меня даже пригласили присоединиться к пиршеству.

      – Ты предъявил им обвинения?

      – Посадил в камеру, чтобы сбить с них спесь, – сказал Уэсли. – Пусть мистер Варнер решает, что с ними делать. Дверь они повредили не очень сильно. Один из парней либо слабоумный, либо принял дозу.

      – Я слышал, ты выполняешь обязанности шерифа.

      – И ты поверил в эту чушь?

      – Ты бы прекрасно справился.

      – Тебе нравится начальствовать? – спросил Уэсли. – Лично я убежден, что это дрянное дело.

      – Я сержант. Имел под командой сорок юнцов, которые считали меня стариком. Именно со мной связывались, когда их задерживали за вождение в нетрезвом состоянии или за драку.

      – Никогда не думал, что кому-нибудь из нас исполнится тридцать, – произнес Уэсли с легкой улыбкой.

      – Хэмп говорил, что я никогда не повзрослею, если не выберу свой путь.

      – Как в знаменитой песне Mama Tried, – вспомнил Уэсли. – Твой дядя был хорошим мужиком, Квин. Искренне соболезную.

      – Тебе что-нибудь известно о его собаке?

      Уэсли домыл последнее колесо, выключил мотор, свернул шланг, затолкал промывочный аппарат в гараж и запер на замок ворота. Кивнув, он сказал:

      – Не видел Хондо всю неделю. Прошлой ночью выходил, чтобы найти его.

      – Ты продвинулся в этом деле?

      – В каком деле?

      – В расследовании того, что случилось с дядей.

      Уэсли, такой же высокий, с бычьей шеей, каким был тогда, когда играл в школьной футбольной команде вместе с Квином, а затем два года в команде «Оле Мисс», обнял приятеля за плечи и повел в офис шерифа.

      – Найдено немного.

      – Может, что-то связанное с его должностью?

      – Он не из тех, кого ненавидели, Квин.

      – Однако он был шерифом. Могли быть недовольные.

      – Приглашаю тебя поискать их. Но я там был, Квин. Он не собирался этого делать. Знаю, что ты встречался с Лили, знаю, что она занимается этим всерьез.

      – Была какая-нибудь записка?

      – Он объяснился.

      Квин кивнул и вошел в учреждение, где из кабинета в кабинет ходили посетители и помощники шерифа, а секретарь занималась приготовлением кофе и отвечала на телефонные звонки. Он заметил Леонарда и Джорджа, двух помощников своего дяди еще с тех пор, когда Квин десять лет назад уходил служить. Квадратная голова Леонарда, подстриженная под «ежик», поднялась от бумаг. Он жестом поприветствовал Квина.

      – Как Мег? – спросил Квин.

      – Бросила меня ради страхового агента из Джексона.

      – А как ваш сын?

      – Встречаюсь с ним по выходным.

      – Выглядишь неплохо.

      – Черт возьми, а я выгляжу толстым! – воскликнул Уэсли Рут, потирая бритую голову.

      – Вас