Время пить вино. Кирилл Эдуардович Коробко

оказался по левую руку от хозяина замка, правое кресло пустовало. Очевидно, это место принадлежало маркизе, так и не пожелавшей спуститься. Де Антре оказался чуть поодаль от францисканца. Брат Гуго естественно, не рассчитывал оказаться рядом с хозяином. Его посадили достаточно близко, чтобы он мог считать себя польщенным. Артура посадили в самом конце стола, «ниже соли», но юный оруженосец ни капли не расстроился – он оказался в самом цветнике из очаровательных юных фрейлин.

      Ужин шел своим чередом, очень чопорно и чинно. Все говорили или шепотом, или молча жевали, уткнувшись в тарелку. Лишь изредка звякнет нож или стукнет стакан. Вино подали только после четвертой перемены блюд. Один тост провозгласил маркиз, одним тостом ответил фон Гейделиц. Гости попросили капитана рассказать о стычке с бандитами, что он и сделал, со множеством подробностей, перемежая свой рассказ «alarm», «ansturm», «zu kämpfen», «donnerwetter». Дамы, сидевшие неподалеку, не забывали вскрикивать, ахать и охать.

      Брат Гуго понял, что ужин близится к завершению, когда в боковой нише появились музыканты. Один держал в руках лютню, второй флейту. Кое-кто из присутствующих, увидев этот знак, стал подниматься из-за стола. Музыканты взяли первые такты кастильского менуэта.

      Францисканец понял, что пора уходить. Он стащил к себе в сумку, со стола, пару отличных куриных тушек, бутылку вина, краюху хлеба и несколько кусков сыра, завернув их в платок. Оглянувшись по сторонам, он наметил себе путь к отступлению.

      Брат Гуго медленно выбрался из-за стола и направился к выходу. Изо всех сил стараясь показать, что никуда не торопится, он преодолел уже две трети пути. Тем не менее, когда до спасения оставалось три шага, ему на плечо легла крепкая рука. Он повернулся. Перед ним стояли д’Бюрри, д’Эперне и дю Перш.

      – Надеюсь, Вы не собираетесь лишить нас своего общества, дорогой святой отец, – несколько развязным голосом провозгласил дю Перш.

      Он держал в руке серебрянный кубок. Судя по цвету, в кубке плескался напиток, совсем не напоминающий то легкое винцо, которое подавали за столом.

      – Как вы помните, сразу после ужина мы решили собраться на некую холостяцкую вечеринку. Собственно, дорогой святой отец, мы уже приступили! Бочонок, о котором я имел честь говорить вам, только что пробит… И, смею надеяться, с вашей стороны будет очень опрометчиво пропустить момент, когда мы из него выжмем последнюю каплю!

      В руке д’Бюрри, как жезл, торчала надкусанная куриная ножка. Он сделал ею круг в воздухе и сказал:

      – Так просто мы вас не отпустим, дорогой святой отец. Вы имеете славу отменного рассказчика и стихотворца. Поэтому соблаговолите следовать за нами.

      – Маркиз очень просил вас, святой отец, немного задержаться после ужина, – тихо добавил д’Эперне, – его светлость сожалеет, что протокол не позволил ему, во время официальной части и ужина, уделить вам то внимание, которое вы, безусловно, заслуживаете. Он обещал спуститься к нам, вниз, немного попозже.

      Брат Гуго понял, что поездка в Люнель откладывается на неопределенное