Время пить вино. Кирилл Эдуардович Коробко

потаенного уголка зала, легко покрывая легкий шепоток, царящий в зале благодаря толпившимся в нем людям. Де Антре, приосанившись, улыбнулся. Расправив плечи, он легкими шагами отправился к противоположенному концу зала, туда, где, окруженный придворными, стоял маркиз.

      – Имею честь представить оруженосца любезного шевалье господина де Антре, господина Артура д’Грама, – продолжал тем же голосом барон д’Эперне.

      Артур, чуть не запнувшись, опять покраснел. Тем не менее, юноша справился и с волнением и собственными ногами. Закусив губу до крови, и он благополучно дошел до маркиза.

      – Имею честь представить святого отца, брата Гуго!

      Брат Гуго, дождавшись своего имени, слегка поклонился и пошел спокойным шагом, шлепая босыми подошвами по навощеному паркету. В руках он держал четки, бормоча вполголоса «Pater noster»1.

      – Имею честь представить его сиятельству господину маркизу, его милость, капитана гвардейцев, барона Йозафа Иеронима фон Гейделица, – казалось, голос д’Эперне ничуть не изменился ни по высоте, ни по интонации. Однако, за счет паузы церемониймейстер умудрился так выделить немца среди остальных гостей, что шум в зале сразу смолк и все повернулись к фон Гейделицу.

      Тот шел, чеканя шаг, придерживая ножны с мечом левой рукой и четко отмахивая правой. Подойдя к ожидавшему его маркизу, он остановился. Молниеносным движением капитан выхватил меч. Сделав несколько финтов, отдал маркизу честь. Меч двигался так стремительно, что воздух, рассекаемый им, завизжал.

      Проделав несколько финтов, капитан с лязгом вогнал оружие в ножны, звякнул шпорами, поклонился и замер, выпучив глаза на его сиятельство.

      Его сиятельство был в том возрасте мужчины, когда трудно определить возраст. Ему могло быть как тридцать, так и сорок лет. Он носил остроконечные усы и эспаньолку. На висках только начала пробиваться седина. Он оделся в расшитый золотом фиолетовый камзол, такие же штаны и лиловые чулки. На башмаках, с золотыми пряжками, красовались изящные золотые шпоры. Шпага маркиза тоже была скорее декоративным, чем боевым оружием. На целых две пяди короче палаша капитана, она сверкала серебряной рукояткой с изумрудами.

      Представление фон Гейделица, видимо, произвело на маркиза немалое впечатление. Он приподнял брови и с чувством произнес:

      – О! Вот что значит настоящая немецкая выучка! Браво, браво! Ни один из моих паркетных шаркунов не в силах сделать ничего подобного! Что за шаг! Что за владение оружием! Великолепно! Значит, вы и есть тот герой, который избавил нас от шайки негодяев? Мой дю Перш гоняется за ними битых два месяца, без малейшего результата. Но стоило в наших землях появиться по-настоящему храброму воину – как извольте видеть, банды больше нет!

      – Это есть совершенно правильно, ваше сиятельство, – кланяясь, ответил капитан, – aber2 спешу напомнить, что эти abschaum3… эээ… негодяй… плохой человек, так кажется, да, есть очень труслив и пуглив. Они есть

1

Отче наш (лат.)

2

Но (нем.)

3

Подонки (нем.)