Новое платье Леони. Катрин Панколь

слегка укусит за губу, чтобы я взбрыкнула и отпрянула, и мы будем любить друг друга под высокими деревьями.

      Я по-прежнему ужасно хочу этого человека. От желания просто живот сводит».

      Она открыла глаза: судя по солнцу, десять часов.

      Она не слышала больше голосов.

      Видимо, ее мужчины пошли назад, на ферму.

      «Он здесь, – подумала она. – Он здесь и ждет меня. Он поглядывает на часы и думает, куда же она могла деться, и ему тоже желание скручивает живот. Он не хочет этого показывать, он хочет оставаться с Томом, слушать его рассказы о том, как ему удается расколоть полено. Он поддакивает, кивает, говорит: “Это замечательно, сынок”, но глаза его следят за стрелками часов и коленка под столом нервно дергается в такт.

      Он ждет меня.

      Теперь его очередь подождать».

      Она встала, выпрямилась, отряхнула листочки и иголки, пригладила ночную рубашку, застегнула парку и пошла по тропинке, ведущей из леса на ферму.

      Она зайдет в стойло к ослам. Пусть еще подождет, беспокойно поглядывая на часы, постукивая мыском по земле. Желание – такая ускользающая материя, нужно поддерживать его всеми способами, в том числе и самыми сомнительными.

      Зазвонил телефон, она ответила. В этот момент она заметила дятла, яростно барабанящего по дереву. Маленький красный хохолок воинственно трясся, он был похож на взбешенного панка. No future, выстукивал он своим клювом. Она тихонько стала подкрадываться к нему, при этом произнося в трубку «алло». По черным усам она определила, что дятел – самка. «Эй, muchacha, похоже, ты сердишься?» – прошептала она, подходя к птице совсем близко.

      – Это Жозефина Кортес, – сказал голос в трубке. – Дочь Люсьена Плиссонье.

      Сначала Стелла поняла только «Люсьен Плиссонье».

      Она рухнула на поваленный ствол дерева.

      – Я нашла записку на ветровом стекле машины…

      Стелла тут же узнала голос женщины, которая читала лекции в университете. Такой приятный, негромкий, чистый голос. Из серии голосов, которые любят решать задачки и не любят врать и лукавить.

      – В записке было сказано, что вы хотите поговорить со мной о Люсьене Плиссонье…

      У Стеллы перехватило дыхание. Так трудно произнести нужные слова, не понятно, с чего начать и чем закончить, эта женщина будет потрясена тем, что узнает.

      – Вы меня слышите? – спросила Жозефина. – Я туда попала?

      – Да…

      – А то я думала…

      Стелла взяла себя в руки и произнесла:

      – Может быть, лучше будет, если мы увидимся с глазу на глаз. Довольно трудно говорить о таком по телефону…

      – Может, вы хотя бы намекнете мне, о чем мы будем говорить? Вы говорите от имени своего отца?

      – О! Как вы узнали? – спросила Стелла едва слышно.

      – Что я узнала?

      – Что это был мой отец…

      – Кто был ваш отец?

      – Люсьен Плиссонье. Вы знали это?

      – Он – ваш отец? Нет, не знала. Я вообще-то искала мужчину. Того мужчину, который ходил на мои лекции, стоял в глубине аудитории