Журнал «Юность» №03/2025. Литературно-художественный журнал

по векам изнутри плавают фиолетовые и причудливые круги, овалы, скользят полоски. Как будто пытаешься рассмотреть воду под микроскопом. Саня крепко зажмурился и решил аккуратно нащупать бутылку вина. Он закинул ее вертикально вверх, но по горлышку стекла только пара капель.

      Саня лег на ступени. Саша лег на ступени. Их ребра болезненно упирались в его – нет, так долго не пролежать. Поскорее бы приехали Павел и Петр, а то развалился тут на входе в хлебный, скоро пойдут первые трудяги, начинать свой рабочий день.

      Белый, белый день.

      Владимир Лидский

      Окончил ВГИК, сценарнокиноведческий факультет. Поэт, прозаик, драматург, историк кино.

      Автор романов «Русский садизм», «Избиение младенцев», «Сказки нашей крови», повестей, рассказов, сборников стихов, киноведческих книг.

      Лауреат Русской премии (2014, 2016), премий «Вольный стрелок: Серебряная пуля» (США), Премии имени Алданова (2014, 2015, США), «Арча» (Киргизия), премий журналов «Знамя» и «Дружба народов», премий имени Бабеля, имени Левитанского, имени Ф. Искандера, «Антоновка. 40+», премии нижегородского литературного фестиваля «Данко», конкурса имени Короленко, драматургических конкурсов «Баденвайлер» (Германия) и «Действующие лица», финалист «Национального бестселлера», Премии Андрея Белого, Бунинской премии, Волошинского конкурса, лонг-листер «Русского Букера», премии «НОС» и др.

      Проклятие простофили

      …граф вскочил, завопил, выставив руки, запричитал, заплакал, забился в истерике, но ассистент, словно не слыша, держал ружье против лица соперника и тяжело сопел, – набычившись, смотрел в лицо Мулера и сопел, – как бык, готовый кинуться на тореадора, – не убивай, сказал Мулер, я тебе еще сгожусь, – но пан Войтек сопел и дрожал в пароксизме мести, едва сдерживая себя, а Мулер, разглядев кровь на руках, стал машинально отирать руки, пытаясь стереть кровь, взял белье и медленно отирал руки, но не вытирал, – размазывал, и такой запах крови стоял округ, что обоих мутило и головы их рвались от отчаяния; пауза все длилась и Мулер уже хотел отойти, видя, как ружье дрогнуло, опустившись, но пан Войтек заметил это, поднял ствол, вновь уставил его в лицо визави и прижал пальцем крючок спуска… дело было, как случается, из-за бабы, той самой, которая с простреленным животом лежала уже возле Мулера, не дыша, – виноват был Мулер, потому что дам он любил больше дела, а дамы, чего уж там, любили его, – Давид Мулер владел фотографией, которую основал в Лиде его отец аж в конце того века, в котором был изобретен дагеротип, – отец отца, то есть дед Давида, был химик и как раз занимался дагеротипами по уже известным человечеству схемам, но процесс был настолько дорог, что дед лишил семью средств и едва не пустил жену с детьми по́ миру; габай просил деда бросить химию, ребе просил бросить дагеротипы, заняться, что ли, торговлей, открыть лавку хоть скобяных изделий или продавать муку, но тот не хотел муки, не мечтал гвоздей, а только химикатов, реактивов, разных жидкостей, порошков и не пойми чего ради получения нестойких изображений сожителей и соплеменников, – так от него и осталось с десяток мутных картинок, на которых