Журнал «Юность» №03/2025. Литературно-художественный журнал

и средним, мизинец и безымянный загнуть, оттопырить большой, сидеть, курить, и чтобы меня как будто сбоку кто-то снимал, вот, мол, что с людьми делает любовь, томительное ожидание, ожидание счастья. И вся жизнь – поход в тумане, попытка не разбить лоб об углы.

      Саня не договорил, поскольку голова закружилась и он рухнул с качелей на прорезиненное покрытие. Полицейские сидели молча и думали. Пели птицы. Соня подошла к упавшему и села рядом. Положила его голову себе на колени и гладила волосы, отряхивая от резиновой крошки.

      – Хватит уж вам, – робко помешал им Петр. – Давайте до дома довезем и без штрафов всяких.

      – А еще лучше проводите девушку сами, гражданин Саня.

      Саня посмотрел на Соню. Она улыбалась. В рассветной дымке неба ее волосы казались пепельными, чуть темнее облаков и чуть светлее выси.

      – Я не буду тебя провожать, ты сама улетишь.

      – Мой любимый вид коммуникации – выстроенный на цитатах из песен, так что давайте мы вас все же развезем. – Петр хлопнул ладонями по коленкам и поднялся.

* * *

      В патрульной машине оказалось намного теплее, чем на улице. Ехали медленно, Соня с Саней держались за руки. Павел повернулся через плечо:

      – Музыку включим, не помешает?

      – Пожалуйста.

      Петр, одной рукой держа руль, что-то щелкнул в телефоне и отдал свою дубинку Павлу. Зазвучала песня «Пилота», полицейские запели.

      – В небе глаз широка печаль! Проводи меня…

      Запели, как и подобает двум мужчинам средних лет, исполняющим русский рок: мимо нот, срываясь на крик, но зато вкладывая всю душу.

      – Мне поможет твоего окна свет вернуться издалека…

      Петр отстукивал ладонями по рулю, Павел переоборудовал дубинки в барабанные палочки.

      – Времени мне подари, Господь! Чтоб черпать с колодца.

      Павел, как очень резвый голубь, качал головой вперед-назад.

      – Мыслей светлых свод, да дорога вьется!

      Дорога и правда вилась. Город просыпался: одинокие дома, во дворах холодно горели автоматы с водой. Встречные машины не попадались, по пустынной дороге плелась патрульная машина, сверкая в такт музыке проблесковыми маячками.

      – Скорая мигнет огнем, дернет с места. Да поманит кружевом вечная невеста…

      Его память абсолютно перемежалась с воображением: сплетенья рук и деревянные лавочки, мерное гудение холодильника на кухне квартиры друга и окуни в пруду – все путалось, шло кувырком, машина закручивалась в подзорную трубу, в сверток бумаги, которую сворачивают, чтобы прихлопнуть муху. Маячки не то скорой, не то Павла и Петра добавляли белой кутерьме в голове Сани инфернальные оттенки синего и красного. Соня держала его руку, и это оставалось единственной вещью, удерживающей на земле, не дававшей торнадо закрутить и унести его голову-воздушный-шарик к тому единственному облаку, которое дому не удалось сожрать.

      – Что сказать я должен был, Господь? Все напутал. Дай хотя бы повидать следующее утро…

      – Остановите…

      Петр