Тени Аль-Касира. Дмитрий Александрович Костенко

зала раздвинулись.

      Сад Костей.

      Корни, похожие на жилы, прорастали сквозь сотни тел, вплетённых в стену. Посреди, на троне из черепов, сидел новобранец. Его грудь разорвал росток с цветком, чьи лепестки были языками пламени.

      – Смотрите… – Султан коснулся цветка, и из бутона выползли мотыльки с лицами мёртвых Видящих. – Мой урожай созрел.

      Тарик застонал. Молот выпал из его рук, грохнувшись о камень.

      – Нет… – он упал на колени, закрывая лицо. – Это… это Элиот… он был с нами вчера…

      Тени рванулись со стен, как стая голодных псов. Одна – обвила шею Тарика, впиваясь ледяными зубами. Другие – пригвоздили Захру к полу.

      Дариус ударил мечом в пол. Руна «Гнев» на клинке вспыхнула, ослепив тварей.

      – Захра! Дверь!

      Она метнула серебряный шип в потолок. Свод рухнул, завалив выход.

      – Через Сад! – Дариус схватил Тарика за плащ. – Вставай, солдат!

      Они прорубались сквозь корни, которые хлестали, как бичи. Тарик, стиснув зубы, занёс молот:

      – За Элиота!

      Удар расколол трон. Новобранец рухнул на землю, его тело рассыпалось в песок.

      – Бегите! – Захра бросила дымовую бомбу. Пепел смешался с тенями, ослепляя Султана.

      Они вырвались на поверхность, когда тоннель рухнул. Тарик, дрожа, смотрел на свой молот – на нём остался след от корня, похожий на слезу.

      – Я… я не смог… – он уронил оружие.

      Дариус положил руку ему на плечо:

      – Ты жив. Это главное.

      Захра разжала кулак. В ладони лежал цветок из Сада – его лепестки шевелились, пытаясь укусить.

      – Он вернётся. Но теперь мы знаем его сердце.

      Над ними кружили вороны. В их криках слышалось обещание: Урожай ещё не собран.

      После побега из подземного рынка Захра заметила на камнях необычный узор – пепел, выложенный в форме спирали, светящейся тусклым синим.

      – «Это не случайно…» – она присела, коснувшись пепла. – «Султан метит путь для своих слуг. И ведёт он к воде».

      – «Единственное место, где ещё осталась „вода“ в этом проклятом городе – старый акведук» –