Расколотое сознание. Энн Княгинина

происходит? Охватывает бестолковая тревога, не отпускают навязчивые мысли, заставляющие оглядываться по сторонам.

      Мама бежит, смешно размахивая руками, к отцу. Он болтает с… А кто это вообще? Для отца Майка ведёт себя излишне официально. Скорее, он напоминает дворецкого. У Майка богатый папа, но не настолько же.

      Белый костюм, как я его прозвал, отходит. Мама машет мне, подзывая.

      Мы заходим в двухэтажный дом. В гостиной стоят два кожаных дивана и прозрачный столик. В углу пианино, белее костюма на ком-то там. Воздух наполнен морозной свежестью, как пахнет одежда Майка. Ещё беспокойнее становится.

      – В этом доме будут подписывать важный документ, подготовка к этому событию начнётся утром. Как я и сказал, Артур спит на втором этаже, что завтра исключит его опоздание, – объясняет мужчина.

      А может он актёр, чтобы развести меня и родителей. Вполне возможно. Безупречный план для придурков.

      Сердце неугомонно колотится. Я боюсь неизвестности, и озадачен тем, что происходит. Не люблю не понимать.

      – А вы сами кто? – Отец проводит ботинком по скользкому полу, гладит ладонью стену. Вижу в его зрачках знак доллара.

      Мужчина-белый костюм подмигивает мне, пока родители не видят.

      Нервный тик, что ли?

      Магнитные бури?

      – Меня наняли для поиска и подготовки рабочих. Официанты, ведущие, разнорабочие, и вот ваш пианист.

      – Безопасность гарантирована?

      – Конечно.

      Расстёгивает пуговицы пиджака, вынимает из внутреннего кармана два листа с напечатанным текстом.

      Смотрю за окно, но в полумраке никого не вижу. Соседние дома теряются в тени.

      – Договор.

      Поворачиваюсь на мужчину, фокусирую взгляд на нём. Мама хочет взять документы, но отец проворнее. Видели бы они себя со стороны: ничего не понимают, а пытаются выпендриться.

      Меня тянет к белоснежному пианино, ведь на сцене исключительно чёрные. Сыграю ли я на нём, или шутка знакомых выйдет из-под контроля?

      Пока всё гладко, но подозрительно.

      – Здесь написано, что оплата передаётся в руки Артуру, и никаким вторым лицам.

      – Правильно.

      Застёгивает пуговицы пиджака.

      Этот пункт смущает не только родителей, но и меня. Кто знает, что мать с отцом отбирают мои деньги? Никто.

      Я и Полу не рассказывал.

      – А мы не сможем получить за него? Мы же родители!

      – К сожалению, нет. Ваш сын совершеннолетний, поэтому всё решается с ним.

      Он вырывает документ из рук отца и протягивает его мне.

      Я смотрю на чёрные буквы, а вижу буквенную кашу.

      Кто всё это подстроил? Для чего? Надо скорее получить ответы, пока мысли не утянуло в бушующие волны страха.

      Я читаю пункт за пунктом, но не нахожу в документе ничего необычного. Всё соответствует общепринятым нормам.

      Могла ли семья Майка нанять меня по его рекомендации? Могла, но не верится, что всё именно так.

      Я ставлю подпись около своих инициалов на двух листах. Копию отдаю мужчине, оригинал складываю пополам и забираю себе, делая вид, что не вижу протянутой руки матери.

      – Уже