Расколотое сознание. Энн Княгинина

моюсь? – смеётся он.

      Лак стягивает голову. Согласиться или мучиться? Размышляю. Майк ждёт.

      Я мылся в чужой душевой только у Пола, но его квартира мне привычнее этого большого дома.

      – А ты с собой вещей не взял? – спрашивает Донна.

      Вообще ничего не взял. Я должен был спать с… какашками на голове, а утром в спешке поправлять причёску. Про одежду никто и не подумал, родители торопились отправить меня на заработки.

      В одном костюме два дня. Не учёл, мой промах.

      Я поднимаюсь с дивана.

      – Куда мне идти?

      Майк провожает до ванной комнаты, показывает шампуни, бальзамы. Объясняет, как регулировать температуру воды.

      Всё такое навороченное.

      Глава 12

      Смена условий

      Я возвращаюсь ко всем без пиджака, в рубашке, расстёгнутой на две верхние пуговицы. С мокрыми волосами и посвежевшим – тёплая вода помогла проснуться, но не протрезветь.

      Все расположились на полу по кругу, и я должен заполнить брешь. В середине пустая стеклянная бутылка, а моё пиво стоит около Таи.

      Они хотят, чтобы все рассказывали о позорных моментах. У меня их много, и совсем нет. Я из дома-то выходил в колледж, на концерты, в продуктовые магазины. И редко-редко забегал к Полу. О чём мне рассказывать? Я и том, что было в школе уже не помню.

      Я лох, и это самое постыдное.

      Я сажусь на пол по-турецки рядом с остальными.

      – Начнём?

      Все кивают. Я пью ещё пива, скорее бы допить его.

      Марк вращает бутылку по кругу, горлышко останавливается на Донне. Она теребит дреды.

      Всё внимание ей. Донна не смущена и улыбается. Чему здесь лыбиться, говорить о себе другим нечто тупое не может быть весёлым.

      – Два года назад я взяла у мелкой сестры велосипед и поехала кататься по городу. Вернулась домой без него, потому что продала незнакомым пацанам. И купила себе две пачки сигарет, когда её велосипед стоил, как пятьдесят.

      Отстойно.

      – И зачем ты так сделала? – спрашивает Сара.

      – Мы играем – расскажи позорное, а не почему ты так сделала.

      Сара потупляет взгляд.

      Донна запускает бутылку по новому кругу.

      Я смотрю на горлышко, перебираю воспоминания, ищу в себе то, о чём не страшно рассказать. Прошлое серое и туманное. Я хочу забыть, а не помнить.

      Очередь Майка.

      – Что я вам ещё не рассказывал? Ну… в гостях у одной девчонки, после перепихона…

      – Секса или занятие любовью! – поправляет Тая, косясь на меня.

      А я при чём? Я девственник вообще. Грешил фантазиями и всё.

      – Неважно, – машет он на неё рукой, – ну так вот. После этого я нассал ей в горшок для цветов.

      – Фи-и-и, – отвращение переходит с одного на другого.

      И такими вещами надо делиться с остальными? Просто позор. Я не въезжаю, как можно вести себя так похабно.

      Горлышко смотрит на меня, и в глазах собравшихся интерес сильнее, чем на остальных. Ну да, сейчас закрытый в себе мальчик откроет рот и что-то да скажет.

      Для чего пялиться друг на друга,