Проклятый дневник. Ульяна Тесля

тянула, но останавливалась, словно не хотела терять эту лёгкость.

      Вечером, с чашкой чая, она взяла дневник. Его обложка была холодной, но знакомой. Аня открыла его – «Завтра утром ты увидишь» блестело тёмными чернилами. Она задумалась, напевая тише. Это её знак? Или другой Анны? Рука потянулась к ручке. Она вывела: «Я хочу найти деньги». Просто игра, проверка. Чернила легли ровно, синие, скучные. Ничего не произошло. Аня закрыла дневник, допила чай и легла спать.

      Утром она собиралась на почту. Сунув руку в карман куртки, наткнулась на бумагу. Смятная купюра, крупного номинала, потёртая, но настоящая. Аня замерла, сердце ёкнуло. Вчера карманы были пусты – она искала мелочь. По спине побежали мурашки. Дневник работал. Но для кого?

      Кольцо грело палец, узоры блестели ярче. Аня сжала купюру, мысли закружились. Это не совпадение. С кольца началась цепочка – скидки, мелочи под рукой, теперь деньги. Она поймала себя на улыбке – давно не чувствовала такой лёгкости. Но чья это удача? Её или той, другой Анны? Она отмахнулась от мыслей, как от мух. Зачем копаться, когда всё идёт так гладко?

      Вечером, с новой чашкой чая на этот раз мятного, пахнущего летом, – Аня листала дневник. Пальцы скользили по бумаге, шершавой, чуть влажной. Она взяла ручку и написала: «Я хочу хороший заказ». В столице такие проекты были редкостью. Утром её разбудило уведомление. Письмо от издательства – крупный заказ, щедрая оплата. Аня перечитала дважды, сердце заколотилось от радости. Случайность? Нет.

      Она откинулась на подушки, глядя на кольцо. Оно блестело, тёплое, уютное. Но радость мешалась с тревогой. Чья это удача? Аня схватила дневник, открыла его снова, листая страницы дрожащими пальцами. Она искала следы другой Анны – имя, даты, хоть что-то, что докажет, что это не её история. Первые записи – выцветшие, неразборчивые: «Я нашла его здесь», «Он знает, что мне нужно». Ни имён, ни дат, только обрывки мыслей, чужие и смутные. Она переворачивала страницы, вглядываясь в почерк – то плавный, то мелкий, но нигде не было другой Анны. Только её имя – «Привет, Анна. Ты ведь хочешь чего-то большего?» – и её записи, что растворялись и сменялись ответами.

      Аня замерла, напевая мелодию, чтобы унять дрожь. Ничего конкретного. Ни доказательств, ни опровержений. Может, другая Анна не писала своё имя? Или дневник стирает всё, кроме её слов? Она сжала кольцо на пальце, чувствуя его тепло. Это её удача? Или она подхватила чужую, как эстафету? Мысли путались, но эйфория от заказа перевешивала. Она закрыла дневник, отложила его на тумбочку. Её новая жизнь – лёгкая, яркая, полная чудес – затягивала.

      Сплетни, архивы, тайны дома отодвинулись, растаяли. Но где-то в углу тень дрогнула, длиннее, чем должна быть. Половица скрипнула – тихо, но резко. Кольцо сжалось на пальце – едва заметно, но ощутимо, как лёгкий укус. Аня не заметила. Она улыбалась, закрыв глаза, не слыша шорох из закрытого дневника. А на странице, что она только что листала, чернила дрогнули, словно кто-то невидимый провёл по ним пальцем.

      Глава 5: Цена желания

      Удача