Стрелец. Дмитрий Ежов

во рту, и рука сама потянулась к рукояти кинжала. Михаил заметил это и, усмехнувшись, сказал:

      – Меня тебе бояться не стоит, я тебе не враг и вреда не причиню. Я не какой-нибудь наймит, и моя честь не продается, да и к тому же мои сродственники знакомы с Бельскими, а этот Курбский даже сапоги им чистить недостоин.

      Слова сотника меня немного успокоили, и я убрал руку от кинжала, но опасение при этом никуда не делось.

      – Спасибо за честность, я очень тебе благодарен, – слегка поклонившись, сказал я. – Но сдается мне, что Тимофей Иванович может нанять кого другого.

      – Может, но не раньше, чем мы вернемся из похода, а до этого тебе опасаться нечего, кроме ливонской стали, конечно. А когда закончим это дело с Лаисом, тебе следует уйти подальше от Тимофея Ивановича – вернись в Ругодив или еще в какую-нибудь крепость поменьше служить уйди. Сам понимаешь, чем меньше вокруг людей, тем сложнее к тебе подойти незамеченным, – сказал, вставая, Михаил и, обернувшись ко мне, добавил: – В общем, я тебя предупредил и надеюсь, что этим спас жизнь. Ну а теперь хочется думать, что ты честно будешь воевать – твои стрельцы мне очень пригодятся в борьбе с ливонцами.

      Сотник ушел во тьму, а я остался в раздумьях. Получалось, что я, ничего не делая, нажил себе смертельного врага, да к тому же оказался у него в подчинении. Прав Михаил, мне нужно как можно быстрее куда-нибудь уехать: Тимофей Иванович хоть и богатый сын боярский, но все же руки у него коротки. Однако просто так из войска не уедешь, но если отличиться в походе, то можно будет обратиться к воеводе Катыреву и попросить у него помощи. Это все означает, что ближайшие дни мне и моей полусотне придется стараться в ратном деле, не щадя себя. С этими мыслями я проходил весь вечер и с ними же лег спать, предварительно приказав своим людям быть бдительными в отношении гдовцев.

      Следующие два дня мы ехали лесом в стороне от ливонцев, ища момента для удара, но враг не давал нам для этого повода. Все вражеские отряды во время движения не теряли из виду друг друга, а значит, могли в любой момент прийти друг другу на помощь. В этой ситуации Михаил принял решение идти к Лаису и там искать счастья в атаке на врага.

      – Когда они успели это сделать? – удивился я, смотря из леса на возведенные туры напротив Лаиса. – За два дня такое не сделать.

      – Видать, кто-то просмотрел выход передового полка ливонцев – он явно прибыл сюда дня четыре, а то и пять назад, – сказал Михаил.

      – Да, за это время можно туры поставить, тем более такие, – сказал я, приметив, что немецкое укрепление было в два раза меньше туров под Юрьевым.

      – И что же нам теперь делать? – спросил Петр, полусотник гдовской сотни.

      – Будем бить их обозы и ждать удобного случая, чтобы ударить по лагерю и сжечь их припасы, – ответил сотник.

      – А если ливонцы не будут сидеть под стенами и решатся взять крепость силой? – спросил я.

      – Это вряд ли – ливонцы всегда долго осады ведут, – ответил Михаил.

      Но в этот момент по крепости был сделан первый выстрел из пушки, и ядро выбило большой