Здравствуй, Даша!. Микола Адам

пропуская одноклассницу вперед. Ее комната находилась слева, сразу за дверью. Комната ее и старшей сестры, если честно, но поскольку сестра сейчас жила в Минске, комната принадлежала Даше полностью, хотя двухэтажную кровать никто не разбирал. Да и зачем? Две кровати рядом занимали бы больше места, а так было довольно просторно. У окна – стол из красного дерева с четырьмя вместительными шуфлядками и глубокой полкой внизу, между шуфлядками и боковой стенкой. На столе – комп, журналы разные, учебники, тетрадки, настольная лампа. Офисное кресло и мягкое кресло рядом. Одно у стены. Трюмо и банкетка за дверью, шкаф напротив кроватей. На полу – мягкий ворсистый ковер. Стены обвешаны плакатами с изображением Аврил Лавин, Сергея Лазарева – любимого исполнителя старшей сестры, Джареда Лето, актера и вокалиста группы «30 секунд до Марса», Джонни Деппа, Эми Ли.

      – Клёво у тебя, – оглядевшись, сказала Павловская.

      – А у тебя не так? – не поняла Даша.

      – Не так, – пожала плечами та. – Я же у бабушки живу.

      – А родаки где?

      – А родаков как корова слизала, – села Павловская в кресло.

      – Жесть, блин, – промолвила Даша. – Извини, если чё, я не знала.

      – Забудь, – отмахнулась Павловская. – Мы вообще друг о друге ничего не знаем.

      – Да, – согласилась Даша. – Кофе будешь? – предложила.

      – Давай, – согласилась подруга.

      Даша включила электрочайник.

      – Так чего у тебя случилось? – напомнила Павловская о главном.

      – Есть одна тема, – сказала Даша. – Короче…

      Закипел чайник, и Даша не договорила.

      Приготовив кофе, она разлила его по чашкам, подала одну гостье. Со своей чашкой села на кровать напротив Павловской, уставшей, кстати, ждать продолжения начатого Дашей разговора, заинтригованная словами новоиспеченной подруги. Не выдержав затягивающегося молчания, она спросила:

      – Что короче?

      – Я, короче, хочу стать эмо, – на одном дыхании выпалила Даша, сжимая обеими руками чашку, будто грея об нее пальцы.

      – Гонишь? – не поверила Таня.

      – Правда, – подтвердила Даша, и столько в ее взгляде мерцало решительной уверенности, что Павловская поняла сразу о нешуточном намерении одноклассницы.

      – Не поймут, – сказала она. – Хотя, стой, ты собираешься в школу завалить в прикиде эмо?

      – Ну, да, – кивнула Даша. – А чё такого-то? Сеструха говорит, в Минске эмо в порядке вещей.

      – Так-то в Минске! – заметила Павловская. – У нас тебя зачмырят. Тот же Хвалей первым пальцем станет в тебя тыкать, как на уродку.

      – Ну и фиг с ним, – сказала Даша. – Эмо – это же круто, а главное, не скучно. А то заплесневели уже все здесь. Я и в чате стала общаться с эмо-девочками. Они такие интересные, прикольные.

      – Так тебе по приколу приспичило эмо заделаться? – спросила Таня.

      – Нет, почему. Мне очень близки мотивы и образ жизни эмо.

      – И склонность к суициду ты тоже имеешь? – подколола Павловская.

      – Зачем? – не поняла Даша.

      – Ладно,