Зов предков. Екатерина Порва

я закончила, они уже спали. Поцелуй на ночь, шепотом – «спокойной ночи, приятных снов», и я ложусь рядом со своими волчатами, потерянными и одинокими, но у которых есть своя стая. И мне радостно от того, что ее часть – я сама.

      Пока я сижу у окна, Мадлен занимается готовкой. Впервые я могу записать что-то в свой дневник:

      «За прошедшие полтора месяца Натан вырос на пять сантиметров… я даже не знала, что такое бывает после вспышек роста в самом начале жизни. Со смерти родителей прошло не так много времени, и мы каждые три дня ходим к ним на могилу, чтобы поправить цветы, положить новые подношения, помолиться у свечей… Инара забросила учебу, с головой ушла к лирам, чтобы развивать сельское хозяйство. Она не читает шивы, не занимается зельями, лишь заклинания и труд, который, насколько я вижу, облегчает ей жизнь. Она стала намного спокойнее и смиреннее, когда взялась за дерганье сорняков, дойку коров и создание сыра. А мне самое главное, чтобы младшие были счастливы.

      Племя все еще меня не приняло. Глен заходит как можно чаще, гуляет с Инарой, когда она сама ее зовет. Моя малышка даже начала чаще общаться с тех пор, как я поддержала ее выбор идти по другому пути. Чтобы сделала бы ты, мама, или отец? Пустили бы ее жизнь по такому ходу, или настроились против? Теперь я даже не смогу получить ответа.

      Софита с каждым днем все сильнее кашляет, но менее энергичной от этого не становится. Я до сих пор прихожу к ней бить весь двор, когда совсем невмоготу; мы молча сидим у камина после уборки, и смотрим на огонь, пока руки греет чашка зеленого чая. Мне страшно, что вот-вот окончится лето, за ним наступит осень. Первая осень без родителей; первая зима и празднование солнцестояния без них. Мы будем готовить мурфы без материнских рук, которые раскатывают тесто; мясное рагу станет моим, а не ее фирменным блюдом. И время будет течь дальше, покуда…»

      – Сестра! Смотри, да это же снег! Первый снег!

      Вскочив с места, аккуратным объятьем отодвигаю Инару, стоящую возле окна; за ним и вправду летят белые хлопья, оседающие на еще зеленые листья. Глянув на сестру, хмурюсь, пока она разглядывает наступление своего любимого времени года.

      – Что-то не так, Нили?

      – Он идет слишком рано. Такого раньше не было.

      – Разве? Совсем?

      Мадлен с салатом в руках забегает в комнату, такая же ошарашенная, как и я.

      – Почему вдруг?

      Помотав головой, могу лишь пожать плечами.

      – Теперь мне даже не у кого спросить об этом.

      Мадлен резко прервала меня, мотнув зеленоволосой головой с улыбкой.

      – Хэй, что за вздор! Ведь ты теперь связана с Богами.

      – Что?

      Глупо моргнув глазами, она снова улыбнулась и удивленно вскинула бровь.

      – Вы это не обсуждали?

      – Эм… не знаю? Нет, наверное, нет. Я знаю, что могу обращаться к Ним, но только о том, что касается баланса вселенной…

      – О, да нет, они любят поболтать, – уверяет она меня, – Вуд рассказывала, что