Финеас Финн. Энтони Троллоп

в конце концов вышла за ее брата, а во‑вторых, не могла радоваться тому, что Финеас способен полюбить другую женщину.

      Прошу моих читателей не делать из последних слов ошибочных заключений. Не следует предполагать, будто леди Лора Кеннеди, недавно выйдя замуж, питала к влюбленному юноше запретную страсть. Да, она часто думала о Финеасе после свадьбы, но эти мысли никогда не принимали опасный оборот. Ей и в голову не приходило, будто чувства ее такой природы, что могли бы оскорбить ее супруга, а если бы пришло, она возненавидела бы саму себя. Леди Лора гордилась своей чистотой и своими нравственными устоями, а также тем, что, всегда владея собой, не подвергалась опасности разбиться о те рифы, которые стоили счастья столь многим женщинам. Да, это составляло ее гордость, за которую она нередко себя упрекала, но даже упрекая, была уверена, что неуязвима. Леди Лора отбросила мысль о любви, едва осознав, что Финеас относится к ней не по-дружески нежно, и приняла предложение мистера Кеннеди с уверенностью, что так будет лучше для нее самой и ее близких. Когда Финеас стоял с ней на вершине в Лохлинтере и говорил о надеждах, которые осмеливался лелеять, она наслаждалась тем, как романтично ее положение. И когда у подножия водопада он осмелился прижать ее к груди, она легко простила его, сказав себе, что это альфа и омега любовных переживаний в ее жизни. Леди Лора не считала нужным рассказывать о случившемся мистеру Кеннеди, но полагала, что, даже узнав, он едва ли рассердился бы. С тех пор она часто думала о Финеасе и его любви, говоря себе, что у нее тоже был поклонник; мужа она в этом качестве никогда не рассматривала. Эти мысли, однако, не страшили ее, как страшат мысли преступные. У нее было романтическое увлечение, оно было приятно, и оно прошло – так было нужно. Осталась сладость воспоминаний, которую она могла вкушать, даже зная, что все в прошлом. Теперь поклонник станет ее другом, а в особенности другом ее мужа, и они, а в особенности ее муж, позаботятся, чтобы он достиг в жизни успеха. Ей было очень приятно знать, что мужу он по нраву. А когда человек этот женится, его жена также станет ее подругой. Все это были рассуждения чистые и весьма отрадные. Теперь у нее в голове мелькнула мысль, что он и правда влюблен в другую, и ей это совсем не понравилось.

      Но леди Лора не устрашилась и не осознала, в какой она опасности. В своих умозаключениях она не пошла дальше того, чтобы осудить мужское вероломство. Если ее подозрения верны и Финеас теперь любит Вайолет Эффингем, то как же мало стоят его чувства! Ей не пришло в голову, что и она теперь любила Роберта Кеннеди – или, быть может, не любила, что еще хуже. Она помнила, как прошедшей осенью этот молодой Феб, стоя с ней на холме, отвернулся, скрывая боль, когда узнал, что она помолвлена, но вот еще не кончилась зима, а он уже не таит, что его сердце принадлежит другой! Тут она принялась сопоставлять факты и считать, пока не убедилась, что Финеас даже не видел Вайолет Эффингем с тех пор, как побывал в Лохлинтере. Как лживы мужчины! Как лживы и как переменчивы!

      «Чилтерн и Вайолет Эффингем! – говорил себе Финеас, уходя прочь с Гросвенор-плейс. –