Маленькая жизнь на малой родине. Пётр Ореховский

рюмки, разрезанный апельсин и сыр, на котором за время разговора появились капельки пота. Они выпивают, едят, Тамара, допив свой коньяк, вытягивает ноги, укладывается Казакову на колени и смотрит на него снизу вверх. Он долго смотрит ей в глаза, гладит её длинные вьющиеся волосы… наконец наливает себе ещё коньяку, выпивает и переводит взгляд на реку.

      – Ты чертовски красива. Не привлекательна, а именно красива. Так бывают красивы только умные женщины.

      – Спасибо, только когда ты так говоришь, то я чувствую себя полной дурой. С тобой рядом вообще кто-нибудь из женщин чувствовал себя умной?

      – Чувствовали, чувствовали… Почему муж ушёл от тебя? И зачем, если ты допустила это, ты выходила замуж?

      – Однако… – она откашливается, – переходы у тебя. – После паузы она продолжает:

      – Это была странная жизнь. Была фирма с большими оборотами, впрочем, отчего же была, она и есть… Он – один из её совладельцев, я же занималась для них переводами с английского, так и познакомились. Ты вот упрекаешь меня за то, что я раз в две-три недели в последние месяцы подрабатывала через агентство в гостинице, – а тогда на моих глазах он периодически пропускал через себя своих подчинённых девиц, а были ещё и групповые спальни, почти свингерство. Ему всё это сходило с рук – деньги-то были у него, а я летела вниз. Так что мы стали ругаться, а кончилось разводом – и теперь вспоминается, как будто было не со мной: сходила замуж на полгода.

      – Если фирма с большими оборотами… там люди из власти появлялись?

      – Бывали разные, кого-то я знаю, кого-то нет.

      Разговор замолкает. Казаков сам ещё не понимает, о чём ему нужно её спрашивать. Становится прохладно, они собираются и возвращаются в коттедж.

      Ночью он просыпается от того, что она смотрит на него, сидя в кресле с фужером вина в руке. Он дёргается и резко садится на постели. Постепенно до него доходит, что в этой ситуации нет ничего угрожающего, он включает ночник, наливает себе воды, ставит подушку стоймя и откидывается на неё. Какое-то время Казаков и Тамара играют в переглядки. Потом она говорит:

      – Ты можешь рассказать, кто ты такой и что тебе действительно здесь нужно?

      – Тебя что, интересует моя биография? Признаться, я сейчас не очень расположен вспоминать свою жизнь.

      – Я даже не могу определить, сколько тебе лет… Про московских инвесторов-то врёшь поди?

      – Да нет. В принципе, я действительно могу кое-кого сюда пригласить.

      – Тогда что ты тут делаешь?

      – Есть такая английская поговорка: самый быстрый способ потратить деньги – скачки, самый приятный – женщины, самый надёжный – сельское хозяйство. В сельском хозяйстве я ничего не понимаю.

      – Ты хочешь сказать, что ты – игрок?

      – Наверное. Только играю не на ипподроме или, упаси бог, за карточным столом. Я довольно долго размещал чужие деньги в фирмах, которые нуждались в инвесторах. Это довольно рискованное мероприятие – периодически некоторые фирмы исчезали, деньги пропадали, и всё такое. Можно этим заняться и здесь.

      – Но