Маленькая жизнь на малой родине. Пётр Ореховский

кто она такая, как происходила в её жизни первая интимная история, и почему она сейчас занимается тем, чем она занимается. Но Казаков ни о чём не расспрашивал и не провоцировал её на вопросы. Часто он смотрел на неё, как смотрят на красивое животное на фоне того или иного ландшафта, это она чувствовала; но в его взгляде не ощущалось вожделения, что её задевало. Когда Тамара оставалась наедине с его вещами, она рылась в карманах его костюма, но не находила ничего личного, что позволило бы узнать, чем Казаков занимается, где живёт и кто он такой. Она не находила ни записей, ни документов – хотя видела, что он пользовался записной книжкой, а когда снимал коттедж, показывал администратору паспорт. Таких клиентов надо опасаться, но её инстинкт самосохранения молчал.

      Тамара привыкла считать себя умной – она обычно понимала, что с ней происходило, и почему. Для «поколения, выбравшего пепси» (или, точнее сказать, для тех, кого к этому выбору принудили их любимые попсовые папаши), по её собственному мнению, она была чересчур умна и даже читала толстые книжки в твёрдом переплете, но старалась не признаваться в этом окружающим без основательного повода. Тамара делала обычную ошибку молодости, пытаясь держаться ближе к народу и стараясь не ссориться с максимальным количеством людей («на вещи нужно смотреть ширШе, а к людЯм надо быть мягШе», говорили попсовые гуру). У неё образовалось множество знакомств, которые большей частью были неприятны и давали повод для грусти и даже страданий. Тамара извлекла из этого полностью неверный вывод о том, что теперь она знает жизнь. В практическом плане это выразилось в том, что она научилась сдерживаться и помалкивать даже тогда, когда ей было что сказать; а сказать молодой девушке двадцати двух лет от роду что-нибудь есть всегда. Мужчины высоко ценят молчаливость женщин, путая её с пониманием, и сдержанность пошла Тамаре на пользу. Пользуясь чужой откровенностью, она уже научилась манипулировать сверстниками, с мужчинами старше себя у неё тоже получалось чаще, чем не получалось.

      Молчание Казакова сначала её вполне устраивало, но постепенно начало раздражать. Она захотела уехать – что, собственно, она теряет? однако здесь явно затевалась какая-то интрига, потом он платил ей хорошие для города L деньги, и Тамара впала в противоречие с собой. Она даже пыталась читать те же бумаги, которые читал Казаков, что было уже явным признаком полной растерянности в мыслях, – по сравнению с этими бумагами университетские учебники были бестселлерами.

      – Я нравлюсь тебе, Андрей?

      – Вы имеете в виду секс? Или что-то ещё?

      – Я имею в виду всё, кроме секса.

      – Нет, скорее нет. Но ты очень красива, если тебе это важно.

      – Ты сказал мне «ты»?

      – Да, мне показалось, что в такой форме это звучит более убедительно.

      – Зачем, если я тебя так раздражаю, ты взял меня с собой?

      – По-моему, вы прекрасно проводите время.

      – Я не могу прекрасно проводить время с человеком, которому я не нравлюсь.

      Казаков