Брошенец. Зоя Константиновна Илькович

послание. Затем раскрыла косметичку и стала спокойно подправлять уже густо накрашенные губы.

      Не обращая внимания на незлобливые, порой пошловатые перепалки ребят, Нина Федоровна со словами: «Нельзя быть варварами природы», вручила некоторым мешки для мусора. Ребята, смеясь и толкаясь, собирали мусор и делились воспоминаниями о позавчерашнем выпускном вечере.

      – Бал для тех, кому за триста, – ворчала Лена. – Лучше бы обыкновенную дискотеку устроили.

      – Правда, плясали, как старые «пиплы», – вторила ей ее клевретка Ира.

      – А ты, Тоська, показывала высокохудожественный стриптиз! Такое не забыть! Я впадал в ступор от твоей игры частями тела! О камуфляже лица уже и не говорю – негры оторопели бы!

       Сережка Скворцов, не переносивший Тосю, не упускал случая довести ее до белого каления. Худой, взъерошенный, неказистый, имеющий энергичную мимику, он умел так виртуозно играть на скрипке, что казался с ней единым целым.

      – Тебя без затей по-русски послать? – на правах подружки ответила ему Ира. – Не разевай челюсти на мою подругу.

      – Да-а-а, тетки, вы на выпускном жгли по полной! – не унимался Сережка. – Понты, стреляющие глазки и платье «а-ля павлин».

      – Вот гамадрил! Сейчас ты у меня отхватишь! – Тося схватила попавшуюся под руки палку.

      – Брейк, ребята! Автобус идет. – Виктор Иванович сложил последние рюкзаки возле дороги.

      Старенький школьный автобус не спеша двигался по мосту через довольно широкую и глубокую реку Суйфун возле длинного села Раздольное.

      – На этом мосту, ребята, – сдавленным голосом произнесла Нина Федоровна, – в 1962 году автобус «Владивосток – Барабаш» упал в реку. Погибли 64 человека. Дело было первого октября, и в автобусе находилось много студентов, которые только поступили в институты и техникумы, и после обычной в те времена месячной отработки в колхозе и небольшого отдыха дома возвращались во Владивосток, чтобы начать учиться. А я жила тогда в Барабаше, и тоже должна была возвращаться на учебу в этом автобусе. Но опоздала и поехала на следующем. Когда подъехали, автобус был уже поднят из воды, и из него начали вытаскивать людей. До сих пор в глазах и ушах стоит ужас и плач людей в автобусе, лежащий на земле чемодан и на нем тело маленького ребенка.

      Она вздохнула и покачала головой. До сих пор весело переговаривающиеся ребята замолчали.

      – Земля им пухом. Вечная память, – произнес кто-то, и до самого Владивостока в автобусе было тихо.

      Любаша и Любчик сидели рядом и держались за руки.

      – Хотелось бы знать, что у Бога намечено про нас, – тихо произнесла Люба – И заодно, для чего вообще нужна жизнь. И почему люди умирают так неожиданно и жестоко?

      – Мир жестокий. Это знают даже не рожденные еще дети. – Любчик сжал ее руку. – Если с тобой бы что-нибудь случилось, я никогда не забыл бы тебя. Всегда тосковал бы.

      – И я, – тихо произнесла Люба. – Наверное, мы только игрушки в руках Создателя этого мира.

      – Мы с тобой всегда