Танцующая на лепестках лотоса. Джон Шорс

опустил свой нож.

      – Ты считаешь, что мы должны шпионить за ними?

      – А ты как думаешь?

      – Мы могли бы следить за ними издалека, – предложил Прак. – А потом сообщать об их действиях нашим кхмерским братьям.

      – Да, – сказал Вибол, вставая. – А если мы вдруг встретим нескольких чамов, мы можем…

      – Убивать их мы не будем, – перебил его Боран. – Любая смерть подвергнет нас риску быть раскрытыми. Лучше просто следить за ними и сообщать об увиденном своим. Это принесет больше пользы, чем смерть нескольких чамов. – Он ткнул своим шишковатым пальцем в сторону Вибола. – Согласен?

      Сначала закивал Прак, а потом и Вибол.

      – Итак, мы будем шпионить за ними, – подытожил Боран. – Мы знаем, как находить рыбу, мы изучили ее повадки. С людьми у нас должно получаться примерно так же. Только в этом случае мы предоставим другим ловить их.

      Братья еще раз подтвердили свое согласие с планом отца, после чего вернулись к работе. Они сбросили скелет сома в реку – на корм крокодилам и каймановым черепахам. Когда течение унесло его, близнецы тщательно вымылись.

      Сория кивком подозвала Борана к себе.

      – Эта слежка за врагом беспокоит меня, – прошептала она мужу. – Я готова ко всему, но только не к тому, чтобы потерять кого-то из своих близких. Прошу тебя, пожалуйста, не веди нас туда, где я могу лишиться одного из вас.

      Боран понимающе кивнул.

      – Я тоже беспокоюсь об этом. Но если мы никуда не пойдем, если ничего не предпримем, Вибол просто покинет нас. А если нас не будет рядом с ним, мы не сможем направить его.

      Должно быть, где-то наверху пробежала белка или обезьяна, потому что на голову им посыпались листья. Сория прикусила нижнюю губу.

      – Если бы они не были такими взрослыми, я бы предложила всем нам убежать.

      – Я знаю.

      – И действовать противоположно тому, что мы сейчас делаем.

      – И оставила бы свою родину врагам?

      – Для меня лучше уж потерять родину, чем близких мне людей. – Она ткнула в него пальцем. – Прошу тебя, Боран, будьте осторожны. Один неверный шаг – и все, что нам удалось сберечь, рухнет. А то, что мы создали, не менее ценно, чем любой храм.

      – Ничего не рухнет.

      – Сердце подсказывает мне, что нужно бежать. Бежать без оглядки. Поэтому, Боран, поклянись мне, что, если опасность станет слишком велика, мы оставим эту затею. И убежим, вместо того чтобы драться.

      Сверху посыпались новые листья. Боран снова кивнул, а затем потер болевшую шею. Эти боли постоянно беспокоили его, от восхода до заката. Он подумал о своих детях, жалея, что они уже не маленькие, – тогда бы Вибол и не помышлял бы о мести.

      Боран продолжал растирать свою шею, чувствуя, что просто разрывается между желанием поддержать своих сыновей и защитить их.

      – Если опасность станет слишком велика, – наконец ответил он, – мы побежим, как испуганный олень,