До Марса уже далеко. Игорь Александрович Блинов

не сказал?..

      – Да не волнуйся, Стива, – рассмеялся Максим. – Меня ночью разбудишь – всё оттарабаню.

      – Я ведь почему так всё подробно объясняю? Времена неспокойные. В седьмом году меня уже забирали в охранку, непонятно за что, а сейчас тоже – чувствую, что-то назревает.

      – Значит, вы и для меня это всё рассказывали, да? Если что, я смогу вас заменить! А? – с обезоруживающей простотой сказал Ленц.

      – Ну ты вообще! – возмутился Максим. – Молодец-удалец, ночной делец.

      – Ладно, ладно, – успокоил его Лосев. – Это так, для гарантии. Надеюсь, всё будет хорошо. Впрочем, проблем хватает. Пока это лишь прожект, мечтания.

      – Почему? – удивился Ленц. – Почему, а?

      – Как почему? Самого главного нет.

      – Чего нет?

      – Денег нет, тысячи рублей.

      – А это зачем?

      Лосев снисходительно улыбнулся:

      – Для создания, так сказать, рабочего органа аппарата, двигателя фотофорезного типа. А надеяться, что Силантий Вахрушин выделит такую сумму, не приходится.

      – Это купец, покровитель наук, – пояснил Максим. – Он помогал в постройке, а теперь надо всё сызнова начинать, двигателя-то нет.

      – А куда он делся?! – Ленц казался удивлённым, и даже привстал. – Он ведь был, да?

      Максим схватился за голову:

      – Боже мой… Купила бы собака печень, да купить нечем.

      Лосев повернулся к Ленцу:

      – Не обращайте внимания, он иногда такое завернёт, что сам объяснить не может.

      – Двигателя ещё нет, – с расстановкой терпеливо пояснил Максим. – Он у нас только в проекте, и чтоб его построить, нужно время и средства.

      – И немалые средства, очень даже, для нас невероятные средства, – подтвердил Лосев.

      – Ничего не понимаю, ничего не понимаю, – вполголоса начал бормотать Ленц. Он часто моргал и тёр лоб.

      Максим и Мстислав с недоумением воззрились на него.

      – Да ведь двигатель был! – наконец изрёк их новый знакомец.

      – Сейчас уже доподлинно неизвестно, был ли он достроен, – возразил Лосев. – А потом в этой кутерьме пожар в мастерских случился, в газетах же писали, дурак полицейский при обыске колбу разбил, что ли, в результате всё сгорело.

      – Да нет же! Вы думаете, что двигатель сгорел, да?

      – Детали тугоплавкие, они полностью сгореть не могли, но перекрытия мастерских рухнули, засыпало обгоревшими досками, наверняка там не разобрались, свалили всё в кучу и свезли куда-нибудь на свалку.

      – А вот и нет! – торжественно объявил Ленц.

      – В каком смысле?

      – А в том, что мне пришлось быть свидетелем, как его накануне, целёхоньким, вывозили из мастерских!

      – Куда?! – в унисон воскликнули Лосев и Максим.

      – Я думал, к вам на Голодай, где сам летательный аппарат. Он ведь там, да?

      – Нет. То есть аппарат там, конечно. Но двигатель… До нас он не дошёл, – ответил Лосев. – Может, жандармы перехватили? Но тогда об этом бы было в газетах, всё