Выбор. Роза Роуль

ушками Микки-Мауса и хвостами, похожими на крысиные, они были самыми милыми опоссумами, которых я когда-либо видел.

      "О! Вы однопометники?" Я осмотрел окрестности и понял, что они, скорее всего, осиротели.

      Они были слишком малы, слишком шатались на своих маленьких пальчиках. Такие маленькие опоссумы жили в сумке своей матери. Я не знал, как они переживут зиму здесь, не говоря уже о следующих нескольких днях без еды и крова.

      Я опустилась на колени рядом с ними, и сердце мое сжалось. Они были такими милыми, с их маленькими розовыми носиками и подергивающимися усиками. Казалось, они не боялись меня. Более того, их головы поднялись с ветки, а мордочки потянулись к моей руке.

      Хлеб.

      "Вы голодны". Я огляделся в поисках безопасного места, где можно было бы их покормить.

      В нескольких футах от них, у основания огромного дерева, было множество укрытий. Если я перенесу их туда, мне не придется беспокоиться о том, что сапсан слетит и съест их.

      "Я буду звать вас Джейден и Уиллоу". Медленно подняв их за ветки, я потащил их к дереву.

      Запутанная надземная корневая система образовала глубокое углубление, идеально подходящее для укрытия их крошечных тел от хищников и холода.

      Я сделал мягкую подстилку из листьев и добавил хлеб. Затем, используя другую палку, я перенес каждого опоссума в полость. Они тут же набросились на хлеб, отрывая крошечные кусочки.

      Фрукты или овощи были бы лучше, но я был уверен, что они съедят все. В Бишопс-Лэндинге наш садовник жаловался на опоссумов, рывшихся в мусоре.

      После ужина я приносил им воду и разнообразную еду. Но пока что я лежал на боку и удовлетворенно наблюдал за тем, как они едят.

      Пока я не заснул.

      Это был ужасный несчастный случай. Я даже не собирался закрывать глаза. Но когда я проснулся, то понял, что прошел час или два.

      Я был в полном дерьме.

      Укрывшись под корнями деревьев, Джейден и Уиллоу свернулись калачиком рядом с недоеденным хлебом. Крепко спали. В безопасности.

      Я оставила их там и помчалась обратно в главное здание, с ужасом разминая желудок. Когда я добрался до его класса, мне казалось, что меня сейчас стошнит.

      Дверь была закрыта, но, судя по часам, мимо которых я прошел в коридоре, я пропустил оба его урока.

      Сердце гулко стучало, когда я потянулась к ручке, и рука дрожала над защелкой.

      Я не мог этого сделать. Не так. Я не могла прийти туда напуганной, измученной и виноватой. Не говоря уже о том, что мне очень хотелось в туалет. Казалось, что мой мочевой пузырь вот-вот лопнет.

      Скрючив пальцы, я выдернул руку из ручки и медленно отступил назад.

      Через две секунды дверь открылась.

      Я затаил дыхание, когда Кэрри выскочила из дома. Она свернула в противоположном направлении и привалилась к стене, закрыв глаза. Она прижала руки к сердцу и вздохнула с тошнотворным удовольствием.

      Тем временем я стояла в нескольких футах от него, испытывая ужасные чувства по отношению к мужчине в этой комнате. Но это не она испортила