Выбор. Роза Роуль

черт от моих скучных, законопослушных, "белых воротничков". Ничего в моем воспитании, на что можно было бы повесить это.

      Моя сексуальная предрасположенность была просто частью моей природы.

      "Послушай". Крисанто погрустнел. "У тебя больше терпения и решимости, чем у меня. Вы стали находкой для этой общины. Деньги и время, которые вы вложили в школу, достойны восхищения. Бескорыстно. Не имеет себе равных.

      Ты хороший человек, Магнус".

      Я хмыкнул. "Ты же знаешь, что это неправда. Я никогда не был хорошим человеком".

      "Я говорю не о том. Конечно, ты все так же безжалостен, как и раньше. И очень страшный, когда на тебя давят. Может быть, я не согласен со всеми вашими методами обучения, но когда дело доходит до мотивации немотивированных, страх и чувство вины – эффективные инструменты".

      "Говорит как истинный католик". Я поднял виски.

      Он приложился к моему бокалу и выпил, глядя на меня поверх ободка.

      "Что изменилось в мисс Константин?"

      "Она спасла летучую мышь".

      "Что теперь делать?"

      Я рассказал ему эту историю, вызвав у него очередной приступ смеха. Затем мы поговорили о его сложном графике в Сент-Джонсе, обсудили мировые события и выпили слишком много.

      К тому времени, когда он, спотыкаясь, вернулся в свой приход, я почувствовал себя легче. Более уравновешенным. Заряженным энергией для нового учебного года.

      Я был готов преступить закон ради Тинсли Константин.

      ГЛАВА 7

      Я НЕ МОГЛА УСНУТЬ.

      Прошло уже несколько часов с тех пор, как шум смеха и шагов заполонил коридор за моей дверью. К десяти часам вечера все стихло, но когда девушки только пришли, я не раз слышала, как упоминается моя фамилия.

      Но никто не остановился, чтобы проверить, в своей ли я комнате. Никто не постучал в мою дверь.

      Если бы я был здесь по своей воле, я бы вышел и представился. Я бы попытался завести новых друзей.

      Но я не был, и я не был. К черту это место.

      Я перевернулась на узкой кровати и почувствовала, как мои волосы стали пушиться, а на лице появились морщины. Как вообще можно было спать на этом отвратительном материале?

      Я скучала по своим шелковым наволочкам. Я пыталась упаковать их, но Джастин – мамин щенок и личный помощник – выбросил их обратно, заявив, что они не входят в список разрешенных. Я пыталась упаковать множество вещей, пока он стоял надо мной с неодобрительным щенячьим взглядом.

      Слишком коротко.

      Слишком прозрачный.

      Никаких стрингов.

      Слишком много кожи.

      Не подходит.

      Посылает неверное сообщение.

      Он снял все вещи, которые я положила в сумку. Когда мое самообладание окончательно испортилось, я швырнула ему в лицо бюстгальтер и сказала, чтобы он сам упаковывал сумки.

      Этот придурок собрал одну сумку. Одну. И набил ее одеждой, о которой я даже не подозревал. Консервативный, немодный мусор.

      Неважно. Я не задержусь здесь надолго. Я провел всю ночь, планируя свой уход.

      Если бы меня поймали с алкоголем, наркотиками