Выбор. Роза Роуль

А смирительные рубашки вы тоже предоставляете, чтобы мы не могли вырезать себе сердце в страданиях?"

      Я не признал ее, даже не взглянул в ее сторону. Я держал Кэролайн в поле зрения, ожидая ее решения.

      "Я была права насчет тебя". Она собрала свою сумочку и телефон и встала передо мной лицом к лицу. "Жесткий и бескомпромиссный. Именно то, что нужно моей дочери".

      Перевод: Я не буду так легко относиться к девушке.

      Она была права.

      "Тинсли". Ее тон объявил о ее уходе, холодный и пренебрежительный, когда она направилась к двери. "Я жду удовлетворительного отчета от отца Магнуса".

      Прощания не было. Ни взгляда на ребенка, которого она привела в этот мир. Только быстрое цоканье каблуков по полированным доскам, удаляющееся по коридору.

      Звук жесткой любви.

      Это не было плохим подходом к воспитанию и определенно имело свое место. Но если ребенок получал только жесткую любовь, это не работало.

      Я перевел взгляд на девушку, ее осанка была прямой, а голова отклонена от двери. Мне не нужно было видеть ее глаза, чтобы понять, что они моргают от слез.

      Печаль, тревога, страх. Примерно через три секунды она собиралась перевести все это в гнев и направить его на меня.

      3.

      Ее дыхание участилось.

      2.

      Она сжала руки в кулаки.

      Один.

      "Отправьте меня домой". Она повернулась ко мне лицом, ее слова вырывались наружу. "Мне здесь не место. Я никогда не поверю в вашу устаревшую религию и не буду следовать вашим глупым правилам. Вы будете жалеть о каждой секунде моего пребывания здесь. Так что скажи ей, что передумала. Уходи, пока она не ушла. Скажи ей, что я не подхожу для вашей школы, и ты не хочешь, чтобы я был здесь".

      "Нет".

      "Может быть, я не совсем ясно выразилась". Она скрежетнула зубами. "Я собираюсь испортить все твои планы на мой счет. Клянусь Богом, мои промахи будут эпическими".

      "Ничего страшного. Твои наказания будут такими же эпичными, как и твои промахи". "Ты…" Ее подбородок дернулся назад. "Священники не ругаются".

      "Откуда вы знаете? Вы когда-нибудь встречали такого человека?"

      "Нет, но этого не может быть… Это ненормально". Она слегка отстранилась, ладони скользнули по бедрам. Затем она выпрямилась, окинув взглядом комнату. "Ты, летучая мышь, решетки на окнах… Все это не похоже на правду".

      Пришло время просветить ее в некоторых вопросах.

      Я присел на край стола рядом с ней, положив локоть на бедро. "У нас появилось несколько сапсанов, спустившихся с гор. Они гнездятся на церкви и вдоль оконных карнизов. Это не было проблемой, пока птенцы не начали лететь в стекло и ломать себе шеи. После третьего погибшего сокола я попросил установить решетки. С тех пор мы не видели ни одной смерти".

      Ее голубой взгляд утратил ядовитость, и я понял, хотя она никогда бы этого не признала, что нашел ее слабое место.

      Она питала слабость к уязвимым вещам.

      Я тоже.

      "Летучие мыши имеют половой диморфизм. Самки крупнее. Легко опознать". Я наклонился,