Небо, разорванное ласточками. Настя Миллер

задний ход. Через подземную реку!

      Она и Пётя потащили его вглубь пещеры, где из расщелины сочилась чёрная вода. Плот из связанных брёвен качался у берега, как последний шанс.

      – Садись! – Аня толкнула Сергея на доски. – Плывите к излучине. Там наши!

      – А вы? – Пётя вцепился в её рукав.

      Она улыбнулась, поправляя ему шапку:

      – Я ещё нужна здесь.

      Они отплыли под грохот взрывов. Сергей видел, как Аня разворачивала бинты для новых раненых, а Николай стрелял из пулемёта в приближающиеся тени. Потом водопад скрыл всё, оставив только рёв воды.

      Плот нёсся по подземной реке, ударяясь о стены. Пётя пытался рулить шестом, но течение было сильнее.

      – Держись! – крикнул он, когда плот влетел в узкий тоннель.

      Тьма сомкнулась вокруг. Сергей прижал к груди ласточку, вспоминая её голос…

      …Они прятались от дождя в сарае.

      – Ты когда-нибудь боишься? – спросила Люда, рисуя пальцем на его ладони.

      – Только за тебя, – он прижал её к себе, слушая, как стучит дождь по крыше.

      – Тогда не бойся. Я всегда буду рядом.

      Даже сейчас, в ледяной воде, он чувствовал её тепло.

      Плот вынесло на поверхность в километре от пещеры. Утро застало их на берегу, где среди обгоревших берёз стояла полуразрушенная церковь. На колокольне развевался красный флаг.

      – Партизаны… – Пётя указал на дымок, поднимавшийся из-за стен.

      Сергей попытался встать, но ноги подкосились. Последнее, что он увидел перед тем, как тьма поглотила сознание, – женщину в военной форме, бегущую к ним с криком:

      – Живые! Здесь живые!

      …А потом снова был её голос.

      – Возвращайся.

      Он возвращался. Через боль. Через смерть. Через всю войну.

      Глава 7

      Церковь встретила их холодом и тишиной. Сергея уложили на солому рядом с печкой-буржуйкой, из которой валил едкий дым. Женщина в военной форме, назвавшаяся Татьяной, промывала ему рану спиртом, а Пётя сидел у ног, сжимая в руках фото Люды. Мальчик не отпускал снимок ни на секунду, будто боялся, что карточка исчезнет, как исчезли все, кого он любил.

      – Пуля прошла навылет, но воспаление уже началось, – Татьяна наложила свежую повязку. – Нужен пенициллин.

      – Где его взять? – спросил Сергей, глядя на трещины в куполе, сквозь которые пробивались лучи зимнего солнца.

      – Немцы везут медикаменты по ночам. Через лесную дорогу, – она кивнула в сторону окна. – Сегодня попробуем перехватить.

      Пётя вдруг поднял голову:

      – Я пойду.

      – Ты останешься здесь, – резко оборвала его Татьяна. – Твоя задача – следить за ним.

      Она ушла, хлопнув дверью. Сергей закрыл глаза, пытаясь заглушить боль. В ушах звенело, а в груди пульсировало тепло от кулона-ласточки.

      …Они с Людмилой стояли на крыше госпиталя, смотря, как закат красит Волгу в багрянец.

      – Когда всё закончится, мы уедем, – она обхватила его за талию. – Куда-нибудь, где нет войны.

      – А где такое место? – он усмехнулся.

      – Там,