Небо, разорванное ласточками. Настя Миллер

немецкий офицер с автоматом. Сергей замер, узнавая нашивку с черепом. «Эсесовец…»

      Офицер наклонился, поднимая с льда обрывок газеты. Ветер развернул лист – на фото был сбитый Ил-2. «Мой…» – мелькнуло в голове. Немец ухмыльнулся, суя газету в карман, и в этот момент Сергей прыгнул.

      Борьба была короткой. Нож вошёл под рёбра, тёплая кровь залила перчатки. Сергей сорвал с убитого жетон – «Erich Klein. SS-Hauptsturmführer».

      – Охота началась, – прошептал он.

      К полудню он вышел к лагерю партизан – десятку землянок, укрытых елями. Но вместо людей нашёл лишь пепел да обугленные скелеты. На столбе висела записка: «Это начало. Кляйн».

      Сергей упал на колени, сжимая в руке фото Люды. И тогда услышал стон…

      Лёд на реке трещал, как кости под сапогами. Сергей шёл вдоль замёрзшего русла, вглядываясь в чёрные остовы лодок, вмёрзших в снег. Немцы превратили переправу в кладбище – обгоревшие борта, обломки вёсел, труп лошади, торчащий из-под льда, будто памятник войне. Ветер свистел в рваных парусах, и казалось, что река стонет, вспоминая, как по ней плыли живые.

      Он присел на корточки, разглядывая следы на снегу – чьи-то сапоги, мелькнувшие за поворотом. «Кляйн», – подумал он, сжимая трофейный пистолет. Жетон эсесовца жёг карман, как уголь.

      …Они с Людмилой катались на лодке по Волге.

      – Смотри, ласточки! – она указывала на стаю, кружившую над водой. – Говорят, они приносят удачу.

      – Тогда поймай одну, – он притворно замахнулся вёслами.

      – Не смей! – она засмеялась, и её голос смешался с плеском волн. – Они же вестники…

      Теперь вестником была смерть. Сергей встал, спотыкаясь о железный якорь. Где-то впереди мелькнула тень.

      – Стой! – крикнул он, но фигура рванула в чащу.

      Погоня привела его к полуразрушенной мельнице. Стены, изрешечённые пулями, скрипели на ветру. Сергей вошёл внутрь, и тут же из темноты выскочил подросток с ножом.

      – Уходи! – мальчик, лет пятнадцати, трясущимися руками вёл клинком по воздуху. – Я тебя зарежу!

      Сергей отступил, подняв ладони:

      – Свой! Видишь? – Он показал кулон-ласточку.

      – Все вы «свои»! – Парень бросился вперёд, но споткнулся о ящик с патронами.

      Они сцепились на гнилом полу. Сергей чувствовал, как дрожит тело мальчика – от голода, страха, ярости. Нож царапнул ему плечо, и он вскрикнул:

      – Люда! Меня зовут Сергей! Меня ждёт Люда!

      Парень замер. Его глаза, дикие и пустые, вдруг наполнились слезами:

      – Меня… меня зовут Петя.

      Они сидели у потухшего костра, делясь крохами хлеба. Петя рассказал, как немцы расстреляли его семью у этой мельницы. Как он прятался в подвале, слушая, как пули стучат по камням, словно град.

      – Они вернутся, – мальчик обнял колени. – Они всегда возвращаются.

      Сергей достал фото Люды, которое дала ему Ольга.

      – Вот она. Если я умру… передай ей, что шёл.

      Петя кивнул, пряча снимок за пазуху. Вдруг снаружи послышался лай собак.

      – Беги! – Сергей толкнул мальчика к заднему выходу. – К партизанам!

      Сам же вышел навстречу