Счастливая жизнь зарубежного человека. Повести и рассказы. Юрий Серебрянский

к барной стойке. Здороваюсь с девочками. Вызываю даже небольшую бурю восторга. Эта игра повторяется каждый раз, когда я сюда являюсь. Я знаком уже со всеми. Моему приходу искренне рады. Иногда мне неудобно перед туристами. Я понимаю, что они думают, видя меня в окружении голых улыбающихся девиц. Мне стыдно за это свое неудобство. Они ведь такие же люди, как и я, хоть и голые сейчас. Тайки как всегда навеселе. Фун, моя хорошая знакомая, приносит бутылочку кока-колы.

      Я говорю: «Спасибо», – и улыбаюсь.

      В прошлый раз она рассказала мне о своем парне в Твери. Он обещает за ней приехать. Внутри клуба все, кроме сидящих на стульях жадно пожирающих анатомию танцовщиц туристов, пританцовывают. Тайки разогреваются перед выходом на сцену. Бармен веселит сам себя. Невольно и я начинаю притопывать. Зеркальный шар под низким потолком создает ритмичное мельтешение, скрывая убогость оформления зала и тесноту подвального помещения.

      Фун что-то пытается рассказать мне. У нас спокойные, ровные дружеские отношения. Познакомились мы на первом же шоу. После пяти посещений клуба я, наконец, перестал пялиться на ее половые органы в то время, когда она сидела на высоком барном стуле. Потом меня перестала интересовать и ее грудь, подпрыгивающая в такт музыке и приступам смеха. Осталось только лицо и плохой английский. Об этом парне в Твери я понял только с третьего раза. Выразил надежду, что он ее когда-нибудь увезет в Тверь. Но сразу поправился: «Лучше бы вам оставаться здесь».

      Быстрая музыка сменилась популярной романтичной мелодией. Свет приглушили. Не буду говорить, какая это мелодия. Хорошая. Я раньше такие любил. Но теперь многие западные медленные песни просто не могу слышать.

      На сцене начался секс. Женщина с маленькой обвислой грудью пытается возбудить мужчину, закрывшего глаза, мучительно сжав веки. Физиология. Каждые полчаса. Вокруг из прокуренной темноты пятьдесят пар глаз. В конце концов у них все получится.

      Ненавижу это скотство. Я немного знаком с обоими. Кока-кола допита. Фун на сцене. Выхожу на улицу. Мой гид болтает по сотке, сидя на бетонном парапете. Смеется в трубку.

      Поднимаюсь в автобус. В предпоследнем ряду семья ленинградцев в полном составе. Помню их в зале. Сажусь на два ряда впереди. Наступает неловкая тишина. Я закрываю глаза. Мне приятно. Эта неловкость устроена мной.

      Минут через десять в автобус группками начинают возвращаться туристы.

      Чувствую тяжелую руку на своем плече и открываю глаза.

      Мужик из Украины. Я помню, как заселял его, утомленного перелетом, в гостиницу этим утром. Детишки спали, сидя на чемодане, свесив головы, пока мы заполняли формальности.

      Улыбается.

      – Ну и повезло же тебе с работой!

      – Да.

      – Таиланд – это вообще другая планета! Ну и повезло же тебе!

      – Нет, не другая. – Кажется, выпадаю из роли. Но хочется иногда с кем-то поговорить. Пересаживаюсь к окну,