Кинжал. Валерий Алексеевич Пантюхов

этой каменной пещере, широкой и огромной. Несмотря ни на что, она казалась лучшим местом на Земле. Но после такого известия моя возлюбленная так испугалась, что чуть не потеряла сознание, и если бы я не подхватил её, то рухнула бы на пол. Но через мгновение лицо её порозовело, она опомнилась. Взяв себя в руки, быстро собралась, оделась и указала мне на темный угол, в котором стояли большие плетеные корзины, наполненные всякой всячиной. В глазах её была решительность и дерзость. Я метнулся в угол, как мог, спрятался и затаился. Она подбежала к двери, отодвинула засов, и в келью вошел её брат. Не успел он перешагнуть порог, как за ним вбежала служанка с подносом и большим кувшином с водой. Он дал ей какие-то распоряжения, та поставила поднос и кувшин с водой, поклонилась и ушла, закрыв за собой дверь.

      Я наблюдал за происходящим и не верил своим глазам. Он подошел к ней и что-то стал говорить на своём языке, который я плохо понимал, но всё же сумел кое-какие слова понять. Брат стал уговаривать её на повышенных тонах и просить, чтоб она на что-то согласилась. Я весь напрягся, но не мог понять, что он от неё хочет. Тут он стал показывать ей драгоценности: бусы, браслеты и кольца – она мотала головой и тайком поглядывала в мой угол, где я затаился, как мышь.

      Он раскрыл коробку, повесил ей на плечи красивое платье, протянул ей пояс, весь украшенный драгоценными камнями и очень красиво расшитый золотой нитью. При этом уже ласково и негромко говорил что-то на своём языке. Как я ни пытался понять, что он от неё хочет, как ни напрягал свой слух, но кроме знакомых мне отрывков слов, я ничего не мог понять.

      Неожиданно он замер и, не отрывая глаз, уставился в одну точку. Интересно, куда он устремил свой взгляд, куда это он пялится так пристально, медленно приподнимаясь и приближаясь к своей сестре. Она отодвинулась от него, даже можно сказать шарахнулась, всё сильнее прижимая что-то и пытаясь задвинуть под овчину.

      Вдруг он грубо оттолкнул её в сторону, наклонился и взял в руки мой кинжал, рассматривая его со всех сторон. Его глаза округлились, грудь его вздыбилась, и он громко закричал, тряся кинжалом перед её лицом. Его крик раздавался всё громче и громче, он входил в ярость. Схватив её за одежду, стал наносить ей пощёчины справа налево, слева направо.

      Любимая, как птенчик, трепыхалась в его руках, но ни вырваться, ни крикнуть не могла. Вдруг он воткнул кинжал в настил, схватил девушку за рубашонку и рывком разорвал её на груди. Она вцепилась в его лицо, но он, не обращая на это внимание, навалился на неё, намереваясь сделать что-то непоправимое, как мне показалось.

      В этот момент я выскочил из своей засады и набросился на него. Мы кубарем покатились, вцепившись друг в друга, готовые зубами рвать на части. Он рычал, как зверь, наседая на меня, и в конце концов ему удалось повалить меня, схватив за горло обеими руками.

      Я помню, как мне не хватало воздуха, но я сопротивлялся, как мог, пока чуть не потерял сознание. Последним усилием воли, собрав всё сознание в точку, я оторвал его руки от моей шеи, но он выхватил свой кинжал, замахнулся