Шаги навстречу. Кевин Милн

ярких цветов, но без папиной кредитной карточки я ничего позволить себе не могу. Однако папа сейчас резко ограничивает все траты, чтобы оплатить мои медицинские счета, поэтому я сомневаюсь, что он разрешил бы потратить здесь деньги. Рядом с магазином с воздушными змеями находится пара антикварных лавок, за ними картинная галерея, а дальше магазин одежды, где продаются в основном только купальники.

      Наконец мы добираемся до кондитерского магазина. Как только вхожу внутрь, рот наполняется слюной. А носом тут же завладевает смесь сладкого блаженства – гигантские арахисовые плитки, трюфели всевозможных вкусов, печение «Орео», которое нужно макать в молоко, по меньшей мере пятнадцать разнообразных яблочных цукатов и самый большой выбор сливочной помадки, который мне доводилось видеть.

      Как только мои чувства справляются со сладкими запахами, взгляд приковывает еще более «сладкое» зрелище. За прилавком стоит настоящий красавчик.

      Не волнуйся, мое хрупкое сердечко!

      На нем коричневый фартук, резиновые перчатки и бумажная шапочка, из-под которой выбиваются кудрявые пряди. К сожалению, приглядевшись внимательнее, замечаешь, что у него плутовской вид. Накачанный. А накачанные парни любят спортивных девушек. Я же таковой больше не являюсь. Увы, как раз наоборот.

      Я – девушка, у которой проблемы медицинского характера.

      Я – девушка, которую спорт может убить.

      Я – девушка, которая не может пройти мимо привлекательного парня, но прекрасно понимает, что о нем даже мечтать не стоит, потому что он никогда не заинтересуется такой, как я. И дело не в том, что я не симпатичная, – когда хочу, я могу быть довольно привлекательной. Но давайте говорить откровенно: у меня есть недостатки… внутри и снаружи.

      – Привет, – спокойно приветствует он через пару секунд. – Как дела?

      Он заговаривает, я теряюсь. Он явно крепкий и спортивный и слишком крутой для такой девушки, как я, но голос у него такой же приятный, как и внешность. Его слова обволакивают, я застываю на месте. Мне удается лишь выдавить смущенное: «Вы ко мне обращаетесь?» – а потом сипло добавить: «А… здравствуйте».

      Разве такому парню может понравиться девушка с недостатками, как у меня?

      Я намеренно отвожу взгляд. И дело не в том, что я не хочу на него смотреть. Просто я чувствую неловкость, когда он смотрит на меня. Где-то на подсознательном уровне я боюсь, что он может ее разглядеть.

      – Если вы, ребята, ищите хороший шоколад, – продолжает он, – вы пришли по адресу. Мы делаем шоколад прямо здесь, в магазине.

      – Делаете шоколад? – удивляется Кейд.

      – Ну, не я лично. Но владелец кондитерской с женой приходят часиков в пять. Единственное, чего они не делают вручную, – это ириски, но их каждое утро покупают в одном местечке в Сисайде. – Я чувствую его взгляд, когда подхожу к стеклянной витрине. – Вы откуда?

      – Из Портленда, – негромко отвечаю я, не поднимая головы.

      – Круто. Я раньше тоже там жил.