Мегара. Сборник театральных пьес. Пол Земаль

там внутри так колет? И ведь не узнаешь, пока не почувствуешь.

      Сцена 5

      Вечер, закат. Дождя нет. Он по-прежнему лежит под навесом из веток у потухшего костра. Неожиданно начинает тихо кашлять. Вбегает она, на ней ее прежние лохмотья, платья нет, в руках у нее узелок. Она наклоняется над ним.

      Он: Твое лицо мне знакомо. Я видел тебя раньше…

      Она трогает ему лоб.

      Она: Ты горишь!

      Хватает его мешок, достает огниво, пытается разжечь костер.

      Она: Почему хворост все еще не просох, тут же ветрено!

      Он: Ты мне кажешься, я знаю. Ты – светлый ангел, пришел за мной в ее образе.

      Она: У тебя жар, ты бредишь. Не говори ничего.

      Он: Но ты ошибся, добрый ангел. Я много плохого сделал в жизни и не достоин в последние свои минуты лицезреть этот милый лик. Оставь меня.

      Она начинает растирать ему руки, потом достает из узелка крынку, поит его.

      Она: Пей же, это похлебка, она тебя согреет. Я тоже сегодня кое-что заработала.

      Он пьет, захлебывается, кашляет, приходит в себя, приподнимается, смотрит на нее с удивлением.

      Он: Как ты здесь оказалась, я же прогнал тебя.

      Она: А я не ушла! Представляешь?

      Он: И почему же, позволь спросить?

      Она: Как я могла уйти? Ты столько для меня сделал, я ведь узнала, что ты сделал! Ты просидел всю ночь под мостом в канаве из-за этого чертового платья, пока стража не перестала искать вора.

      Он ложится, вновь начинает бредить.

      Он: Ты можешь это себе представить, Ангел? Она сейчас по пути в Италию с цирком. Я прогнал ее, накричал. Но она не обиделась, я уверен. Я знаю, что она меня любит.

      Она вновь бросается к потухшему костру, хватает огниво, в полголоса читает молитву «Padre nostro».

      Он: О, посмотри, какие зеленые там луга. Да… Это – Италия. Ты был там? Конечно, ведь ты же Ангел. И я был там. Это точно Италия. Я ее ни с какой другой страной не перепутаю.

      Она останавливается, колеблется какое-то время. Потом решительно лезет за пазуху, достает сверток, извлекает из него бенгальскую свечу. Зажигает. Свеча начинает искриться. Она мгновение любуется ей, потом быстро подносит к хворосту.

      Она: И правда, очень красивые искры. Только от этих искр мало толку!

      Он снова начинает биться в кашле.

      Она: Да что же мне делать-то?!

      Достает следующую свечу, снова пытается разжечь костер и опять терпит неудачу. Он садится, смотрит на нее, потом закрывает лицо руками и начинает бесшумно рыдать. Она бросается к нему. Он вытягивает вперед руку, останавливая ее.

      Он: Ты не должен прикасаться ко мне, не оскверняй свой лучезарный лик моими струпьями, Ангел. Я ведь ей солгал!

      Она: Молчи, молчи…

      Она достает свечу, зажигает, подносит к его рукам.

      Он: Тепло…

      Она закутывает его, вновь поит похлебкой.

      Он: Ты правда, здесь? Ты не уехала? А где же цирк?

      Она: Я не уехала. Я с тобой.

      Он: Это неправильно. Ты должна была уехать. Может, еще не поздно, если ты поспешишь…

      Ложится. Она ложится рядом, чтобы его согреть.

      Она: