Марокканское солнце. Любовь Куклева

похолодел и вновь согрелся. Громов молча смотрел на Лизу и не моргал, от чего его глаза, казалось, совсем близко.

      Лиза, совсем умиленная, поднялась из-за стола и подошла к Руслану, который, еще не определив реакции девушки, медленно вставал со стула, не выпуская руки возлюбленной.

      – Русланчик! – воскликнула внезапно Лиза и бросилась Громову в объятья, обвив его сильную шею беленькими ручками.

      Он, наконец, улыбнулся и прильнул губами к щеке девушки. В глазах его показалась веселая искорка, и, раскачивая Лизу в объятьях, молодой человек радостно засмеялся в тон хохоту девушки.

      Свадьба была назначена на март. Лиза созвонилась с родителями и сообщила, что скоро приедет, чтобы сообщить приятную новость. Ближе к выходным девушка отправилась к жениху. Соболева никак не желала ехать в деревню одна, но хотела представить отцу и матери своего будущего мужа. Однако случилось неожиданное: Громову вдруг предложили постоянную работу по специальности; выходить нужно было немедленно и, чтобы оформить все необходимые документы, следовало задержаться в городе на все выходные.

      – Тогда поедем потом. – отрезала Лиза, услышав, что Руслан никак не может отправиться с нею сейчас.

      – Лизанька, ты это брось… – уговаривал девушку Громов, поглаживая ее плечи. – Поезжай к маме с папой, а я, как улажу все дела, тоже приеду в Боголюбово.

      – Нет. Я не хочу одна, слышишь? Не хочу.

      – Они же будут ждать… Поезжай.

      – Я же вместе хотела… – не соглашалась Лиза и, нахмурившись, отвернулась.

      – Я тоже очень хотел бы вместе, но ты же видишь, что не могу сейчас… Если я не получу работу, как мы будем жить? Подумай сама, Лизанька. – Громов нежно обнял ее и прошептал:

      – Поезжай, поезжай, ради меня… Хорошо?

      – Хорошо… – ответила девушка и опустила голову на плечо Громову.

      На следующий день, уже под вечер, Руслан проводил Лизу на электричку. Они несколько минут никак не могли расстаться и все смотрели друг на друга, взявшись за руки. На прощание девушка тепло обняла Громова и, маша рукой, поднялась в вагон. В электричке было полно народу, и стоял неимоверный галдеж, а от куда-то слышался даже треск хлебных сухарей. Соболева села на свободное место и печально взглянула в окно на удаляющегося Громова. Начал стоять в ушах оглушительный звон металлических рельс. Лиза вытащила из сумки Библию и начала читать.

      На одной из остановок, когда уже совсем стемнело, к Соболевой подошел какой-то старичок и, умаляющими глазами глядя на девушку, сказал:

      – Внученька, детка, купи мне водички вон в том киоске… Что-то совсем жажда меня, старика, замучила. – он протянул скомканные пятьдесят рублей. – Пойди, дочка, пожалуйста…

      Лиза, взяв деньги, вышла. Неподалеку и вправду стоял маленький киоск, у которого толпилось полно людей. Девушка терпеливо ожидала своей очереди. Но, как только она протянула деньги в окошечко за купленную ею бутылку негазированной воды, послышался знакомый стук. Электричка