Все их деньги. А. А. Теплицкая

и вежливые обмены официальными речами не составляли никакого труда, у него это получалось ещё со студенческих времён. То есть ещё тридцать лет назад, когда мы не особенно следили за тем, что и кому болтаем, он тщательно взвешивал каждое слово, никогда не говорил лишнего… Что уж говорить о теперешних временах, когда он приобрёл ещё и определённую долю московской респектабельности, его стало совсем сложно превзойти в речистости. Однако мы всё равно это его умение принижали до простого занудства и не уставали тихонько подтрунивать над ним, за глаза, естественно. Вот и сейчас, как только зазвучал твёрдый голос, а в зале воцарилась тишина, мы с Бульдом в предвкушении переглянулись.

      – Я бы не хотел подниматься на сцену, скажу так. Все вы знаете, по какому поводу мы здесь собрались, но мне приятно ещё раз произнести вслух, что я и мои компаньоны (он показал на Бульда, Михеича, меня и Классика) будем строить самое высокое здание в Европе. Но не все знают, как мы обязаны поддержке нашего дорогого гостя – мэра Москвы Ирине Сергеевне Саврасовой. Некоторые из вас помнят, что градостроительный комитет Москвы никак не хотел утверждать архитектурный проект, потому что мы, так сказать, не вписываемся в исторический центр города. Им не нравился проект как раз своей технологичностью. Они посчитали его слишком современным. Слишком инновационным. Я знал, технические трудности накладывают ограничения, поэтому мы готовы уже были отказаться от осуществления этой идеи, но тут, как ангел, явилась Ирина Сергеевна. Она поверила в нас и заявила во всеуслышание, что «Башня будущего должна устремляться вверх и тянуть за собой Москву». Поэтому я от чистого сердца…

      – Эта бодяга минут на сорок, – шепнул Михеич Бульду так громко, что я услышал.

      – Да, – поддержал Классик. – Человек, который не может кончить тост, ничего не может.

      В разговор вмешалась его жена:

      – Ты-то об этом много чего знаешь.

      Классик, самый плодовитый из нас, сегодня пришёл со всем семейством – женой Рудольфовной и их тремя детьми. Семейная жизнь Классика, в общем и целом, складывалась счастливо: полгода назад они с Рудольфовной пышно справляли очередную годовщину свадьбы, то ли тридцать, то ли тридцать пять лет вместе. Эта парочка была вместе так долго, что столько не живут, и в большей степени это была заслуга Рудольфовны, которая снисходительно смотрела на шероховатости: непростой характер Классика, его секс-вечеринки, гремящие на весь город. Она не отличалась молчаливостью и всё это комментировала преимущественно одной фразой: «Лучше быть женой урода, чем женою садовода». Женщина она была большая и белая, без единой розовинки в лице, и смотрела на всех сурово. Честно сказать, мы все её немного побаивались, и от этого шутили над ней с каким-то нажимом, словно проверяя, до каких глубин можно дойти.

      Их старшей дочери Майе стукнуло тридцать, она была замужем за приятным молодым человеком, начинающим бизнесменом, в Компанию не лезла, занималась домом. Молодая пара даже отсела подальше от отца с матерью, подчёркивая свою обособленность от семейных дел. Майя влюблённо