21 день. Anastasia Khorus

одной, – глухо отзываюсь я.

      – А-а-а, – протягивает Рената, искривив губы в ядовитой усмешке: – Считаешь себя «нитакусиком», да? Будешь соответствовать своей фамилии? Ангелочек хренов! – сказала Рената, выплюнув эти слова.

      – Ты меня не знаешь, но уже судишь обо мне… – слабо хриплю я.

      – А чего о тебе узнавать? Итак все ясно – самовлюблённый индюк! – Рената вскидывает головой назад и хохочет: – Ну, как, гандон, понравился отпуск?

      В горле ком застрял. Готов раскричаться от кошмарной безвыходной ситуации, в которой нахожусь.

      – Ты с самого начала планировала это? – шмыгнув носом, спросил я: – Все, о чем мы с тобой разговаривали – пыль в глаза?

      – Ты сам виноват! – поддавшись вперед, кричит девушка мне прямо в лицо.

      Я отшатнулся от неё в ужасе назад, чуть ли не упав на спину.

      – Да в чём моя вина?!

      – Хуемразью родился!!! – рявкнула она со злостью и тотчас отвешивает мне хлесткую пощечину.

      Голова мотнулась в сторону, несколько капель крови пролетели перед моими глазами. Тотчас приложил ладонь к месту удара.

      – Я человек… и мне больно, Рената, мне ужасно больно и страшно… – не сдержав всхлип, произнес я: – Я задыхаюсь каждую ночь… Я стал калекой. Мои руки уже онемели от оков… и ты еще вот это… – Осматриваю своё израненное кровавое тело. Стиснул зубы, зажмурился и вскинул головой вверх, сдерживая поступающие слёзы: – Если с тобой кто-то ужасно обошелся, зачем же ты заставляешь другого человека страдать? Зачем продолжаешь эту цепь насилия и жестокости? Чтобы я прочувствовал то же, что и ты? Но ведь появится ещё один травмированный человек! – воскликнул я с надрывом.

      Она нахмурилась, пробежала глазами по моему исхлестанному телу, и вдруг резко отвернулась, сложив руки на груди.

      – Ты и на долю не прочувствуешь то же, что и я! – произносит она гораздо тише. Я отчетливо слышу нотки печали в её подрагивающем голосе: – Тебя надо пустить по кругу для начала!

      Так и знал… Что же еще могло быть? Я медленно закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Не знаю, каким образом я еще не отрубился от ран, от невыносимой боли в ноге. Наверное, я начинаю привыкать к пыткам…

      Я пробегаюсь взглядом по плачущей Ренате. Моё сердце с каждым её судорожным всхлипом сжимается сильнее. Колит. Невыносимо раздирает, как и раны, что она нанесла мне в порыве ярости.

      – Я знаю, зачем ты приехал! – потирая глаза кряхтит Рената: – Ты поржать приехал надо мной. Хотел изнасиловать, а потом похвастаться своим дружкам!

      Я отрицательно мотаю головой. Да как она вообще могла додуматься до такого? Она сама себе придумала жесть, сама поверила в неё! Да, это хуже всего, что она действительно верит в то, что говорит!

      – Рената, я хотел просто встретиться с тобой и ничего больше, – отвечаю я.

      – Да что ты говоришь? – воскликнула она, хлопнув себя по колену: – Что же я? По параметрам не подхожу, да? – она провела ладонями по воздуху, очерчивая свою полную фигуру: – Ты ведь у нас такой