Консерватизм и методологическая культура. Вадим Беляев

проблему погружённости человека во множество относительных истин. То есть в этом смысле оно решало проблему «беспочвенности», ту проблему, которую актуализирует Ростова. Сама по себе эта проблема безусловно имеет смысл. Но для актуализации разговора о методологической культуре следует поставить вопрос: чем контекст двухтысячелетней давности отличается от современного контекста? Какие события, произошедшие в этот промежуток социокультурного существования человека, могли изменять отношение к христианской религиозно-этической революции? Я не случайно задал вопрос о событиях социокультурного плана, так как именно связанность мировых религий с социокультурными планами человеческого существования создавала специфические проблемы, решение которых могло влиять на отношение к религиям и на утверждение альтернативных проектов.

      Рассмотрим эту проблематику на примере христианства. Пусть изначальное, евангелическое христианство является мировой религиозно-этической революцией. Для квалификации этой революции важны все характеристики, которые я указал. Это мировая по своему намерению революция. Она не для части человечества, а для человечества в целом. Это религиозная революция, так как она утверждает новый религиозный формат – единобожие. Это этическая революция, так как она рассматривает человека вне его социальных и культурных делений и противопоставлений. Последняя характеристика очень важна, так как она указывает на христианскую революцию как освобождающе-объединяющую: освобождающую от социально-культурных делений-противопоставлений и объединяющую на основе универсалистской этической программы.

      Но что с христианством произошло дальше? Важными являются два процесса: 1) формирование различных христианских конфессий; 2) слияние христианства с логикой социокультурных систем. Какие следствия из этих процессов важны?

      Рассмотрим разделение христианства на множество конфессий и превращение единой мировой религиозно-этической революции во множество таких революций. Каждая конфессия утверждала свой вариант религиозной догматики, но при этом продолжала утверждать свой всемирный характер. Если представить себе человечество, разделённое на области, в каждой из которых утверждена своя конфессия христианства, то эти области на высшем идеологическом уровне должны быть противопоставлены друг другу. При доведении конфликта конфессий до предела должно происходить взаимное отрицание (как это произошло в средневековье с католицизмом и православием). Религиозные войны средневековья и нового времени в рамках христианского мира имели в качестве своего основания разделенность мира на конфессии. Обратный процесс (примирение конфессий) оказался предельно сложным и до сегодняшнего дня не завершенным.

      Слияние христианства с логикой социокультурных систем имело то следствие, что религия становилась обязанной оправдывать логику той социокультурной