Анафора. Владислав Творожный

если вы, думаете Вертексбург забудет былые сражения?

      – Я все уже продумал томными ночами, мы будем готовить людей к объединению, а до тех пор мы оба будем у власти, когда же все свершиться, у нас у обоих есть наследники, мы найдем кандидата. – ответил Герман. – Вы знаете, я понимаю ваш скептицизм, но, как бы то ни было, уже много раз я ловил себя на мысли, что с каждым днем мы все ближе к смерти, и пока у нас есть силы, мы должны идти дальше, а не стоять на одном месте ожидая чуда.

      Грегор Импрессиоль задумался, он очень долго молчал. Спустя время он подошел к окну и не отводил взгляда от уходившего за линию горизонта солнца, но как бы очнувшись он подошел к Герману Рюсту с вытянутой рукой.

      – Вы правы, вы абсолютно правы! – твердо и решительно проговорил Грегор Импрессиоль. – С завтрашнего дня мы будем готовить план и все нужные для этого документы, я уже чувствую запах будущего, мы непременно придем к успеху, а там не за горами и полное воссоединение всех земель Германии!

      – Я знал, что мы с вами сможем прийти к общему мнению. – торжественно проговорил Герман, пожав Грегору Импрессиолю руку. – Отныне, будущее исключительно в наших руках!

      Глава 3 – Начало и конец

      3.1 – Одним вечером во время дождя

      Дождь с грозой…

      Мне холодно. Разве может быть так сложен наш человеческий мир? В данный момент я конечно не имею ввиду конкретно температуру в моей комнате, но почему-же все так сложно?!!

      Совершенное одиночество! Бывает же так, что сидишь совершенно одна в своей комнате при свете одной лишь свечи и не чувствуешь никакого тепла, и я опять не о температуре… Пускай, да, пускай дождь заливает прямо в окно, пусть намочит все мои грустные мысли холодными каплями!

      Бессердечной мне надо быть, а я…

      Да, что я? Как будто бы никто другой сейчас не одинок? Впрочем, и под дождем можно сидеть лишь в хорошей компании. Сейчас я могла бы спуститься на первый этаж, мой папочка приказал слугам растопить камин, но я этого делать не буду. Сидеть молча у камина совершенно не романтично.

      Этой осенью мне слишком грустно, Мигель говорил, что это от недостатка солнечного света, а также от того, что я не выхожу из дома с конца лета. Естественно дождь когда-нибудь кончится, гроза и гром тоже пройдут, пускай на улице будет прохладно, но солнечные лучи еще греют, однако какой мне от них толк?

      Моя грусть – непонятное желание писать на клочке листа свои мысли. С огромной вероятностью вызвано это отнюдь не отсутствием солнечных лучей. Я продолжаю скучать, когда остаюсь одна… Мне одиноко от того, что высказаться я могу лишь клочку бумаги, который сожгу в камине. Дело вовсе не в том, что меня не готов кто-либо выслушать, просто хочется иметь под рукой близкого человека, с которым и около камина сидеть было бы не одиноко. Эх, мечты!

      В такую погоду я все чаще вспоминаю прошлое лето. Я не хочу говорить, что позапрошлое лето я проводила хуже, чем это, но чувства мои остались именно там. Как же порой грустно осознавать, что былое общение никогда не вернется вновь. Изак и Дитлинг веселили