Анафора. Владислав Творожный

а они… ну вы поняли.

      Мадам Грофф рассмеялась со всей силы, такой наивности она не слыхала давно. Отпив свой кофе, она продолжила смеяться с Льюфа.

      – Мальчик мой – это Амстердам! Здесь есть люди богаче тебя в три, в пять, да и даже в десять раз. До твоих копеек тут дела нет, если конечно ты не захочешь ими поделиться.

      – В каком смысле поделиться? – спросил Льюф.

      – Ну вот будешь светить деньгами, помимо аферистов на тебя обратят внимание местные маргиналы, можешь не сомневаться, домой в том случае вернешься ты и без сапог, и без денег.

      – А как же жандармы, разве они не следят за порядком?

      – Нууу, – задумалась мадам Грофф, – тут уже зависит от того, сколько ты им заплатишь. Мой тебе совет, гуляй только среди своих, я твой темперамент поняла, ходи по бутикам, да заглядывай на светские концерты, а по поводу ночных прогулок, так это забудь, подружись с местным извозчиком, плати хорошие чаевые, и проживешь долго и счастливо.

      Льюф слушал все и не мог поверить услышанному, этот красивый город с большими каналами и красивыми домами никак не сочетался с теми ужасами, о которых говорила мадам Грофф.

      – Неужели здесь так опасно? – опешил Льюф.

      – Вовсе нет! – улыбчиво ответила мадам Грофф. – Однако лучше, чтобы ты знал, что в теории может случиться, естественно каждого прохожего бояться не следует, но и забывать, что это не просто городишко, а многолюдный город тоже не стоит.

      – Понятно, теперь буду знать. – ответил Льюф. – К слову, а когда мне следует платить вам деньги?

      – Без разницы, я знаю твоего отца давно, он порядочный человек, если будут проблемы, могу хоть все твое нахождение здесь не брать платы, но зная его, он все уже давно рассчитал, не так ли? Поэтому плати, как считаешь нужным, хочешь всю сумму сразу, иль за квартал, решай сам.

      – Спасибо. – великодушно ответил Льюф. – Ну, я пошел к себе.

      – Иди-иди. – ответила мадам Грофф.

      Льюф отправился к письменному столу. Нашел чернила, открыл окно, взял чистый лист и стальное перо. Принялся писать письмо Герману:

      «Доброго дня, папа! Я уже в Амстердаме, приехал поздно ночью, сильно вымок под дождем и морально устал, но мадам Грофф меня встретила и поселила на второй этаж. Условия меня устраивают, наверняка ты знаешь ее дом и был у нее в гостях, раз уж она говорит, что знает тебя давно. Поговоривши с ней, я решил, что поступлю в частный институт на гуманитарные науки, обучение там пять лет, но мне кажется, что я справлюсь. В общем затягивать не буду, не беспокойся за меня, я спокойно отучусь и вернусь обратно в Афферен. До скорой встречи!»

      Запечатав письмо в конверт, Льюф дождался полудня и пошел к тому месту, где его высаживал кучер этой ночью. В этот раз он взял ключи и вышел через уличную лестницу, чтобы не отвлекать мадам Грофф посторонней ходьбой. На удивление внутренний дворик был не таким страшным, как казался этой ночью. Солнечные лучи освещали кирпичные стены, ржавая лестница блестела от капель дождя, листья кустарников выглядели свежо.

      Обойдя дом, Льюф увидел большое количество