Православие: его истины и заблуждения. Джеймс Фримен Кларк

эти отлученные синоды образовали пресвитерианскую церковь Новой школы, имеющую свою собственную ортодоксальность. Андовер считает себя более ортодоксальным, чем Кембридж; но пресвитериане Новой школы считают себя более ортодоксальными, чем Андовер – пресвитериане Старой школы считают себя более ортодоксальными, чем Новая школа. Но самого ортодоксального протестанта римские католики называют еретиком. Римских католиков, в свою очередь, еретиками называет греческая церковь. Так что ортодоксальность в этом смысле кажется чем-то невозможным – чем-то, что, если и существует, никогда не может быть достоверно установлено.

      Всякий раз, когда группа верующих принимает имя православных, намереваясь тем самым доказать, что они правы, а их оппоненты неправы, они, очевидно, принимают саму суть спора. Они совершают ошибку, называемую в логике petitio principii. Они уклоняются от вопроса, вместо того чтобы обсуждать его. Они ставят волю на место разума. Они говорят на самом титульном листе своей книги, в первом шаге своего аргумента, что их книга удовлетворительна, а их аргумент неоспорим. Было бы скромнее дождаться окончания обсуждения, прежде чем они перейдут к заявлению о том, каков вывод. Это высокомерие, подобное тому, которое совершает Римская церковь, называя себя католической или вселенской, исключая при этом более половины христианского мира из своего общения.3

      Политическая партия не предлагает такого оскорбления своим оппонентам. Она может называть себя Демократической, Республиканской, Федеральной; она может называть себя Консервативной партией или партией Реформ. Этими названиями она указывает на свою ведущую идею – это означает, что она несет знамя реформ или что она поддерживает старые институты страны. Но ни одна политическая партия никогда не берет себе название, означающее, что она права, а ее оппоненты неправы. Это предположение было оставлено религиозным сектам и тем, кто считает смирение основой всех добродетелей.

      Термин «евангелический», возможно, не так предосудителен, как православный, хотя он несет в себе похожее оскорбление для людей других верований. Он гласит: «Мы – те, кто верует в Евангелие Христа; те, кто отличается от нас, не веруют в него». Это похоже на предположение некоторых коринфян об исключительном названии христиан. «Мы – Христовы», – говорили они, имея в виду, что последователи Павла и Аполлоса не были таковыми.

      Вероятно, лучшая часть тех, кто принимает имя православных или евангелистов, не намерены проявлять такое высокомерие. Все, что им нужно, – это какое-то слово, которым они могли бы отличить себя от унитариев, универсалистов и т. д. Они могли бы сказать: «Мы имеем полное право жаловаться на то, что вы называете себя «рациональными христианами» или «либеральными христианами», предполагая тем самым, что другие не являются рациональными или либеральными. Вы, возможно, не имеете в виду такого предположения; мы тоже не имеем его, когда называем себя «православными» или «евангелическими». Когда мы сможем найти другой