Древняя церковь. История, доктрина, богослужения, конституция. Уильям Дул Киллен William Dool Killen

«по двое», но мы не можем сказать, соблюдал ли Он какое-либо общее правило в расположении тех, кто должен был путешествовать в компании. Отношения сторон друг к другу могли, по крайней мере, в трех случаях, предполагать классификацию; так, Петр и Андрей, Иаков и Иоанн, Иаков Меньший и Иуда были, соответственно, братьями. Иаков Меньший описывается как «брат Господа», а Иуда называется «брат Иакова», так что эти два ученика должны были быть каким-то образом связаны с нашим Спасителем; но точную степень родства или кровного родства сейчас, возможно, нельзя точно установить. Некоторые из учеников, такие как Андрей и, вероятно, Иоанн, ранее были учениками Крестителя, но их отделение от своего бывшего учителя и приверженность Иисусу не привели к какому-либо отчуждению между нашим Господом и Его благочестивым предшественником. Поскольку Креститель размышлял о более постоянном и важном характере миссии Мессии, он мог с радостью сказать: «Ему должно расти, а мне умаляться».

      Все Двенадцать, когда были зачислены в ученики Христа, по-видимому, двигались в более скромных слоях общества; и все же мы вряд ли имеем право утверждать, что они были крайне бедны. Петр, рыбак, довольно ясно указывает, что в отношении мирских обстоятельств он был, в некоторой степени, проигравшим, повинуясь призыву Иисуса. Хотя Иаков и Иоанн также были рыбаками, у семьи было по крайней мере одно собственное небольшое судно, и они могли позволить себе платить «наемным слугам», чтобы те помогали им в их деле. Матфей действовал, в подчиненном качестве, как сборщик императорской дани; но хотя иудеи сердечно ненавидели чиновника, который так болезненно напомнил им об их положении как покоренного народа, совершенно ясно, что мытарь был занят прибыльным занятием. Закхей, который, как говорят, был «главой среди мытарей», представлен как богатый человек; и Матфей, хотя, вероятно, и занимал более низкое положение, был в состоянии дать развлечение в своем собственном доме для многочисленной компании. Тем не менее, Двенадцать, как тело, не были пригодны, ни по своему образованию, ни по своим привычкам, для того, чтобы действовать как популярные наставники; и если бы Евангелие было изобретением человеческой мудрости, оно не могло бы продвигаться их защитой. От людей, которые до сих пор были заняты возделыванием земли, рыболовством и починкой сетей или сидели в приеме пошлин, нельзя было ожидать, что они произведут какое-либо большое впечатление как церковные реформаторы. Их положение в обществе не давало им никакого влияния; их природные таланты не были особенно блестящими; и даже их диалект выдавал их связь с районом, от которого не ожидалось ничего хорошего или великого. Но Бог возвысил этих людей низкого положения и сделал их духовными просветителями мира.

      Хотя Новый Завет очень скупо вдается в подробности их личной истории, ясно, что Двенадцать представляли собой значительное разнообразие характеров. Фома, хотя и упрямый, был сердечным и мужественным. Однажды, когда, как он представлял,